Такой Ближний Восток

Арабов в стране реально немногим-то меньше, чем евреев. Более того, столица государства — Иерусалим — он и есть, собственно, арабский город. Все христианские и иудейские святыни — окружены шумливыми арабскими квартальчиками. А, как мы помним, арабский квартал — это есть одна огромная коммуналка, в которой улицы выглядят коридорами. Например, оценить архитектуру главной христианской реликвии, храма Гроба Господня, вы никогда не сумеете — он со всех сторон окружен домишечками и лавками. Так что, собственно, и мимо входа в храм можно не раз пройти и попросту его не заметить среди бесчисленных зауколков и витрин с коврами, мандаринами и расписными кальянами.

Арабы официально считаются полноправными гражданами Израиля. Сами они, впрочем, ничего общего с Израилем иметь не желают, свою страну называют Аль-Фалестын (Палестина). Евреи в арабские кварталы обычно не суются. Это может быть очень опасно. А вот русским там всегда рады. Арабские отели — самые дешевые в Израиле, оснащенные таким любопытным сервисом, как «Хесбалла ТВ». Очень интересно, кстати наблюдать передачи этого ТВ, полеживая на кровати в самом сердце Иерусалиме, в паре сотен метров от сены плача и в получасе ходьбы от Кнессета. Это всё равно что, допустим, в Москве демонстрировали бы передачу «Вестник НАТО». Ну, или «Телевидение свободной Ичкерии» какое-нибудь.

Основным междугородним транспортом в Израиле являются автобусы. Пассажирских поездов тут почти нет — страна уж слишком маленькая для них. Но между крупнейшими центрами, Иерусалимом, Хайфой и Тель-Авивом — курсируют электрички, сравнительно недорогие и скоростные. Значительная часть их пассажиров — солдаты Израильской армии. На выходные их отпускают домой: послужил, мол, стране — поезжай, отдохни. Иной вагон так и полностью заполнен пацанами с горчичной форме и с автоматом на длиннющем ремне.

Есть в Израиле и метро. Находится оно в Хайфе – линия целых полтора километра. Это, скорее, не метро, а крытый фуникулёр, он поднимает пассажиров из прибрежной части города в нагорную.

Красноярец относится к любому метро трепетно, с завистью и некоторой тоской. И все мы знаем почему. Я, конечно, не избежал искушения – проехал израильский метрополитен целиком. Благо было это совсем немудрено.

Крадущийся на крыльях ночи

Начались же все эти приятности с субботнего вечера, когда в Иерусалиме закончился шаббат. Вопреки распространенному мнению, иудейский шаббат начинается не в субботу, а в пятницу днём. Семиты новые сутки отсчитывают с вечера, а не с утра, как мы. Поэтому и шаббат в Израиле наступает, едва пятничное солнце начинает клониться к закату. А заканчивается, соответственно, в субботу днём. На улицах слышится длинный и противный гудок — считается, что его издаёт специальный инструмент, сделанный из бараньего рога. По звучанию он напоминает, скорее, какую-то аварийную сирену. Несведущий человек вполне может принять его за сигнал тревоги, возвещающий очередную атаку палестинских террористов или еще какую внезапную аварию.

Тут же все еврейские кварталы пустеют, магазины закрываются. Начинается самое приятное израильское времяпровождение — можно бродить по городу в полном одиночестве. Тишину улиц нарушают лишь редкие самостийные арабы, и русские аборигены Израиля, которые шаббат не очень-то уважают.

Благочинные иудеи выбираются на улицу ближе к вечеру. Они шествуют в синагогу, либо же к стене плача, которая в этот вечер нисколько не оправдывает своего названия. Даже наоборот — толпы, собирающиеся возле неё всю ночь танцуют и поют песни, поскольку во время шаббата правоверному иудею полагается веселиться, и рекомендуется даже неплохо попить вина. Внешне стена плача есть непримечательный кусок стены, не более и не менее. Зато каждую неделю перед нею собирается несколько тысяч человек. Чтобы прикоснуться к стене, требуется пройти через непременный металлоискатель, а также получить бумажную кипу и прицепить её к волосам шпилькой. И то, и другое выдаёт у входа на площадь специально поставленный человек.

Сама площадь разделена на две части — мужскую и женскую. Спектр шаббатных развлечений широк — можно читать священные книги, услужливо разложенные на пюпитрах, можно немного побиться головой о стену (это вполне официальная и уважаемая процедура), можно просто петь песни и водить хоровод. Особо усердствуют в этом деле израильские солдаты. В ночи сто парней с автоматами держатся за руки и водят хоровод — никакому Феллини не снилась такая фантасмагория, читатель!

В общем, всё это веселье продолжалось целую ночь и следующий день. и вот лишь вечером субботы шаббат завершился. Иудеи снова деловито забегали по улицам, зашмыгали по асфальту машины, пооткрывались магазины. Даже вот такое чудо открылось — «Русский колбасный гастроном» (непонятно только, почему этот русский гастроном так стеснительно ждал конца шаббата). Из ностальгии зашёл я туда и купил целый килограмм сосисок. Это, кстати, в Израиле есть большой дефицит — обычные молочные сосиски. Ибо в них наличествует (по крайней мере, теоретически) свинина, а следовательно, ни араб, ни еврей такие сосиски покупать не будут.

И вот принёс я этот дефицит к себе в гостиницу, и стал думать, куда его девать. Номер обладал весьма странным набором сервисных услуг. Холодильника, например, в нём не было. Зато были телевизор (с единственным настроенным каналом «Хезбалла ТВ»), в углу стояла зачем-то бочка с водой, а на стене вместо ковра висела огромная голубая простыня. На балконе тоже имелась своя сервисная фича — огромная сушилка для белья. Вроде как с намёком — прачечной, мол, у нас не водится, господа отдыхающие, сушите свои носки и трусы прямо тут! И мои носки послушно уже на ней сушились.

Так вот, отправил я сосиски ночевать на балкон. Всё же зима на дворе (хоть и иерусалимская), авось не растают.

Ночью же случилось вот что: некий кот (или еще какое-то иное скалолазающее животное) проведал, что на балконе гостиницы завелась пища. Немедленно он пробрался туда, и утащил несколько сосисок прямо из пакета. Сожрав их, кот вернулся за второй порцией. Тут, однако, жадность его сгубила. Он решил спереть остатки еды вместе с пакетом. Пакет же зацепился за титаническую сушилку, потащил её за собой и, в результате, совсем опрокинул. От грохота пугливый кот ринулся бежать, но с сушилки прямо ему на башку в это время упали носки. Усыпанный ими, кот пронёсся, аки фурия, по балконам, и бесследно исчез в иерусалимской ночи.

Утром я обнаружил растерзанный балкон, и свои носки, разбросанные в прихотливом порядке по всему фасаду гостиницы. Пришлось лазить по чужим балконам и собирать их. К счастью, никто из горожан не обратил внимание на странного типа, который втихую занимается скалолазанием на четвёртом этаже вполне себе респектабельного отеля.

Да вы, батенька, террорист!

Уборщица позвала сервисного работника. Им оказался усатый дядька из Одессы:

— К сожалению, этот автомат неисправен, — сказал он мне, и добавил по-русски: — Сейчас уборщица уйдёт, и мы попробуем долбануть по нему кулаком; иногда это помогает.