По зову высоких широт

Экипаж  яхты «Апостол Андрей»

В Карском море

Гористый архипелаг Новой Земли встаёт барьером на пути тёплых атлантических вод, которые согревают Баренцево море. Лишь малая их толика проходит через пролив Карские Ворота на восток, в Карское море, где уже «погоды не делает». Задерживает Новая Земля и тёплые воздушные массы, идущие с запада. Потому-то климат Карского моря много суровее во всех отношениях. Даже коротким летом в любое время может случиться снегопад, а зимой здесь трещат настоящие сибирские морозы. С октября по май море покрыто льдами. У берегов они неподвижны — это припай, который на северо-востоке простирается до островов Северной Земли. Течения усложняют ледовые условия в Карском море, за что оно получило у мореходов славу «ледового мешка», или «ледового погреба». Отсюда начался дрейф бесследно исчезнувшей «Святой Анны» с экспедицией Георгия  Брусилова. Здесь же погиб Владимир Русанов с товарищами.

С исторической точки зрения не так уж много воды утекло с тех пор. И вот теперь не просто ходят по Карскому морю корабли, но еще выбирают самые «удобные» (если можно так сказать об Арктике) пути. В этих широтах почти не бывает солнечных дней, и на протяжении всего года небо затянуто низкими серыми тучами. И опять удача – хорошая погода сопутствовала путешествию. На наше везение море было чистым, лед, которым еще недавно был забит пролив Югорский Шар, унесло. Сколько ни знакомься с отчетами, сколько не рассматривай фотографии, а пока здесь не побываешь, все равно не поймешь, какое оно суровое, это море.

Позади Югорский полуостров, на берегу которого в 14 километрах от  станции Белый Нос находится заброшенная полярная станция, названная «Югорский Шар». Она была открыта в 1914 году к Первому международному полярному году. Надо сказать, что архитектура старых кирпичных строений этой станции почти полностью повторяет строения прежней станции на острове Вайгач. Но разница все-таки есть. Дело в том, что на «Югорском Шаре» работала самая первая российская полярная радиостанция. Впрочем, и более «современные» постройки 50–60-х годов сегодня тоже брошены.  В этом году станция отметила бы свой вековой юбилей, как и две другие действующие полярные станции на острове Вайгач и на Марресаля. Но судьба распорядилась иначе – руководство сочло, что иметь две станции в проливе – непозволительная роскошь. И теперь только брошенные здания напоминают нам о том, что когда-то здесь бурлила жизнь. Ажурная радиомачта, некогда возвышавшаяся здесь, — настоящая Эйфелева башня в миниатюре. Сейчас она переломилась и беспомощно уткнулась в землю. Обидно, ведь еще в 90-х годах она возвышалась на 75 метров и была отлично видна с противоположного берега пролива! Пейзаж стремительно меняется, берега остаются далеко позади, впереди — бескрайнее море. Ближайшая остановка только через 5 дней…

В первый день нам повезло с ветром, мы прошли под парусами с максимально допустимой скоростью. Плюс еще попутное течение, которое добавляло дополнительных полтора узла хода. Но потом все поменялось – ветер повернул на встречный курс, атмосферное давление стало стремительно падать, от былой беспечной и прекрасной погоды остались одни воспоминания.

У природы много способов убедить человека в его бренности: непрерывное чередование приливов и отливов, ужасы землетрясения, извержения вулканов, смерчи,  громовые раскаты небесной артиллерии. Карское море убедило нас в ничтожности человека перед стихией. Четверо суток море бесновалось, не желая пускать чужаков в свои просторы. На палубе можно было находиться только привязанным. Вода перекатывалась через палубу ледяными потоками, наши «непромоканцы» становились мокрыми буквально через минуту. Экипаж отказывался от приема пищи, которую я добросовестно готовил с элементами эквилибристики. Кто-нибудь пробовал приготовить обед, стоя на одной ноге, держась рукой за переборку, с углом наклона градусов в сорок? Шторм восемь баллов на нашей яхте — уже не шутки. Море хмуро-серого цвета с белыми гребнями огромных волн высотой в десять метров словно бесновалось, что мы пришли сюда незваными, и безжалостно раскачивало яхту. Но наш «Апостол Андрей» упрямо шёл вперёд.

Это было наказанием нам, безумцам, за то, что посмели вторгнуться во владения арктических богов. Когда мы заходили на остров Вайгач, один из нашего экипажа, как оказалось, взял на память камешек, а взамен ничего не оставил. По ненецким поверьям, этого нельзя делать — арктические боги могут прогневаться. Остров Вайгач – священный для коренных народов Севера. Здесь они поклонялись своим божествам, просили у них защиты, разрешения на промысел рыбы и зверя. Аборигены верили, что людям, осмелившимся нарушить их покой, грозит смерть.

Яхту бросало из стороны в сторону, как щепку. Так продолжалось четверо суток, в дополнение у нас оборвало бакштаг, порвался парус на грот-мачте. Исправить все это при шторме было немыслимо. Наш путь удлинился на две сотни миль, что конечно не радовало – сбивался график экспедиции.

На острове Визе

В лучах солнца море приняло зеленоватый оттенок. Молочная завеса, которая долгое время сопровождала нас, разорвалась в клочья и, гонимая ветром, ушла к югу. Яркое солнце залило искрящимся светом все вокруг. На горизонте показалась узкая белая полоса ледяного неба. Мы стояли у порога негостеприимной Арктики. Морская болезнь, мучившая двоих моих спутников в течение нескольких суток, отступила и была мгновенно забыта. На лицах появились улыбки, меня предупредили, что за завтраком готовы съесть тройные порции.

Ветер унес тучи, лишь кое-где на небе висели бесформенные, матово-белые облака. Вооружаемся фотоаппаратурой и видеокамерами. Льдины лучатся нежнейшими цветами: нежно-зеленым, голубым, синим… Посмотрев на навигатор, я определил, что мы находимся под 79-й параллелью. Еще тридцать миль и яхта достигнет острова Визе, к которому мы стремились. Планировали высадиться на него 13-го августа, в день его открытия. Обидно, опоздали на сутки. Еще несколько часов и показалась темная полоска земли, в бинокль были хорошо видны здания метеорологической станции.  По рации услышали, как яхту вызывает полярная станция. Я узнал голос начальника «полярки» Сергея Ивановича Аболемова. Капитан Литау отозвался, передал микрофон мне. Немного пообщались, начальник «полярки» обещал к месту нашей высадки подогнать «лимузин».

— А что за машина у них здесь? — удивился Литау, услышав про «лимузин».

– Скоро увидите,– улыбнулся я.