Ачинская медицина меня не любит. Даже разговаривать не желает. Считает дилетантом, который постоянно суёт свой нос куда не положено и мешает работать.
Нервы на пределе
Врачи, как известно, лечат население. А управление здравоохранения им в этом помогает. Труд, и у тех, и у других, нужный, благородный. Как и у всех, у медиков случаются ошибки, неудачи. Страшно то, что далеко не всегда неудачи врачей можно исправить. Поэтому, наверное, к их деятельности такое пристальное внимание со всех сторон. И простые граждане ими интересуются, и СМИ, и ФОМС, оплачивающий проделанную работу.
И вот представляете, после нервного срыва доктора, нахамившего больному, недовольный пациент пишет в редакцию, потому что на жалобу в медицинское учреждение реакции ноль. Дотошный журналист начинает путаться под ногами и выяснять, чего это вдруг доктор в тот день был нервный и почему не сдержался?
Отвечать или не отвечать?
Из беседы журналиста «НП» с главным врачом городской детской больницы Александром Третьяковым:
Г.: Александр Петрович, я вам отправлял запрос про тот зимний случай с переломом челюсти у подростка. И ни звука от вас.
Т.: Мы делаем ответы только на запросы правоохранительных органов. (?!) И на официальные жалобы самих родителей.
Г.: Вы не правы…
Т.: Нет, я прав. Это моё дело, предоставлять или не предоставлять информацию. Мы и так бумагами завалены. Я имею в виду с точки зрения модернизации…
Г.: Извините, есть Закон о СМИ, в котором прописано, кто и как должен давать информацию средствам массовой информации.
Т.: Если не согласны, напишите жалобу. Соответственно, через прокуратуру или другие органы будет дан ответ.
Г.: Обязательно!
Т.: Почему мы вам должны что-то отвечать, если вы нам ничего также не должны?
Г.: Если вам не нравится то, что напечатано в газете, вы можете также выступить в СМИ.
Т.: Вы поймите, нам некогда заниматься отписками (?!).
Г.: Александр Петрович, у чиновников есть пресс-служба. Её работа – писать хорошее про работодателей. Вы тоже про себя в СМИ негативную информацию давать не будете.
Т.: За год мы пролечиваем порядка 100 тысяч детей. Из них 20 жалоб. Это 0,02%. Нам физически не хватает времени, чтобы об этих 99, 98% положительных случаев писать. Мы не те люди, которые лезут на рожон, чтобы похвастаться. Мы, медики, воспитаны по-другому.
Что пора закрывать тему детской челюстной хирургии, было ясно после второй статьи. Взять документы, подготовленные медиками, и на их основе написать, чем сердце, то есть челюсть успокоится. Однако огромное количество откликов ачинцев на сайте газеты о произошедшем внесло свои коррективы. И вот теперь – о документах, рождённых в недрах учреждений ачинской медицины. Точнее, об их отсутствии.
Журналист больнице враг?
Отправляюсь в детскую больницу к её главному врачу – Александру Третьякову. В планах – получить материалы: служебного расследования № 1 о неоказании медицинской помощи подростку с переломом челюсти, проведённого по горячим следам, и расследования № 2, состоявшегося после приказа горздрава о признании первого неполным. Также предполагаю получить приказ о наказании виновных и, что самое важное, «порядок работы с больными с переломами челюсти».
Представляюсь секретарю и направляюсь в кабинет. То, что происходит дальше, повергает меня в шоковое состояние. В дверях появляется руководитель детского медучреждения и, расставив руки в стороны, загораживает проход.
–Я с вами разговаривать не буду и интервью давать тоже, – вместо «здравствуйте» заявляет он.
–А я не интервью брать пришел, – отвечаю. – Мне нужны документы, о которых мы говорили на встрече у начальника управления здравоохранения.
–И документы тоже никакие не дам, – моментально реагирует Александр Третьяков. – А то пишете всякое, не согласовываете.
Направляясь к выходу, думаю:
–Что я не согласовал-то? Рассказ мамы пострадавшего? Комментарии ачинцев с сайта газеты? Или записанные на диктофон его собственные слова?
«Любезно» проводив журналиста до дверей, которые охраняет женщина (то ли медсестра, то ли сотрудница ЧОПа), главврач что-то выговаривает ей, показывая в мою сторону. По-видимому, наставляет хорошо запомнить моё лицо и больше в больницу не пускать.
Счастье было так близко
В управление здравоохранения вхожу с опаской. Вдруг и там такой же приём? Светлана Трофимова уделяет несколько минут своего драгоценного времени. Сообщает, что график внеурочного стоматологического обслуживания разработан, ею утвержден. Дело за малым – оборудовать в травмпункте, что в переулке Пионерский, кабинет дантиста. Как только всё получится, сообщение об этом радостном событии разместят в прессе.
Что касается акта проведённого в детской горбольнице управлением здравоохранения служебного расследования, то, как и в прошлый раз, его Светлана Юрьевна журналисту представить отказалась. Мотив – документ внутренний, гражданам-больным неинтересен. Например, по мнению руководителя местного здравоохранения, ничего не может быть интересного в ведении «журнала учёта приёмного покоя».
Без бумажки вы здоровы
Секретность медицинских документов, ставших вдруг таковыми по воле чиновников, для меня непонятна. Каждая их буква, касающаяся того, как меня или моего ребёнка будут лечить, мне очень даже интересна. И даже, казалось бы, скучные и маловажные пункты значат на самом деле очень много. Так, в том же «журнале» зафиксировано только одно посещение пострадавшим подростком и его родителями приёмного покоя детской горбольницы. На самом деле их было два. А по словам начальника горздрава, комиссия, работавшая в детской лечебнице, ориентировалась только на документы (в том числе и на пресловутый «журнал»). Получается, что уже в этом факте она была дезинформирована.
Кое-что об особенностях национальной медицины (комментарии врачей без комментариев)
В прошлом номере «НП» вышла статья «Предатели Гиппократа». В ней мы рассказали совершенно дикую историю о том, как местные врачи «оказывали» помощь подростку со сломанной челюстью. Пришло время дать комментарии медиков.
Травмпункт ЦРБ
Вот что пояснил журналисту заведующий травмпунктом Павел Чеботарь:
–Вся помощь детям, то есть гражданам до 18 лет, оказывается в детской больнице. Как плановая, так и экстренная. Да и что мы могли сделать? Обезболивающий укол – и все.
У нас есть челюстно-лицевой хирург. Он единственный и работает шесть дней в неделю. В субботу – до 3-х часов. Поэтому мы его не дергаем вечером и не вызываем в выходной день. А случай, о котором идет речь, произошел в субботу в семь вечера.
Зашинировать может только врач-специалист. Но наш доктор, даже придя в понедельник на работу, не стал бы это делать, потому что у нас взрослая больница. Отправил бы в край в детскую стоматологию. Но я не могу за него отвечать. Вызовите в приемном покое стоматолога, он вам прокомментирует.
Административный корпус ЦРБ
Главный врач ЦРБ Денис Лебедев:
–Бывают случаи, когда мы обязаны оказывать медицинскую помощь вне зависимости от возраста. Но только тогда, когда существует угроза жизни пациента. Но и при этом юридический аспект не уходит на второй план. Можно ведь оказать помощь недолжным образом, и состояние больного ухудшится, вплоть до летального исхода. Тогда сразу тюрьма, потому что это уже будет не халатность, а преступление. Если все закончится хорошо, то врачу скажут «спасибо». А если нет? С него спросят: «На каком основании вы оказывали помощь?» И дело не в том, что у нас нет какой-то лицензии, а в том, что доктор сам может пострадать. Так что даже в экстренных случаях это решение врача – оказывать помощь или нет. Учитывая юридические риски, он может и отказаться – никто его не накажет.
Я читал жалобу пострадавших. Претензии в ней обоснованы только в отношении детской больницы. Если там что-то не сделали, у них и спрашивайте. Мы этим мальчиком вообще не должны были заниматься. Нам запрещено. В медицинской академии недаром два факультета: лечебный и педиатрический. Даже опытный «взрослый» врач может не быть таковым при лечении детей.
Городская детская больница
С главным врачом ГДБ Александром Третьяковым мы встретились в его кабинете:
–Ребенка мы госпитализировали 28 ноября, чтобы оказать экстренную помощь, стабилизировать общее его состояние. Но у нашего учреждения нет лицензии на оказание стоматологической помощи, нет специалиста – стоматолога, нет оборудования. Мы же не будем лечить геморрой в пульмонологии.
Мы оказали единственно в тот момент возможную помощь – обезболили. Больше ничего с этим ребенком, по сути, сделать не могли. Неспециалист своими действиями «смазал» бы клиническую картину или усугубил ситуацию. Пациент был проконсультирован в стоматологической клинике, ему даны рекомендации проводить лечение амбулаторно, то есть приходить к врачу на процедуры. Пробыл он у нас два или три дня.
Врачи отказались помочь подростку с открытым переломом челюсти.
Название статьи родилось сразу после разговора с нашей читательницей. Но за все время работы над материалом меня мучили сомнения: «Не перегнул ли я?» Однако, поставив себя на место женщины, рассказавшей эту совершенно дикую историю, понял, что не перегнул.
ЦРБ. Приемный покой
Когда Татьяна Григорьевна Сидорова (все имена изменены. – Ред.) услышала в телефонной трубке голос сына: «Заберите меня с катка. Мне сломали челюсть», она даже не представляла, в какой кошмар превратится жизнь ее семьи в ближайшие несколько дней. Через полчаса после звонка родители заводили шестнадцатилетнего Егора в приемный покой центральной районной больницы.
–Помогите, – обратилась Татьяна к медработникам.
–Закройте дверь, мы работаем, – отреагировали женщины в белых халатах, оторвавшись от кроссворда. Однако, поняв, что тихий субботний вечер безнадежно испорчен, поинтересовались, что у посетителей за проблема, и вызвали врача. Вышедший доктор, увидев подростка, спросил: «Сколько лет?» и, услышав ответ, заявил: «Я ничего не буду делать. Идите в детскую больницу». Закаленное сердце профессионала не дрогнуло даже при виде окровавленного лица пациента.
–Вы хоть какую-нибудь помощь окажите, и мы пойдем в детскую, – попросила убитая произошедшим мать.
–Нет, – последовал категоричный ответ.
Туда-сюда, обратно
Семейство направилось в городскую детскую больницу.
–А мы вам ничего не можем сделать, – заявила Сидоровым очередная представительница ачинской медицины. – У нас нет нужного вам специалиста. Идите в ЦРБ. Ошарашенная медицинским обслуживанием семья направилась обратно в сторону взрослой лечебницы. Поняв, что в приемном покое ловить нечего, пошли в травматологический пункт. Посидев в очереди, наполовину состоявшей из подпитых мужиков, мать с сыном зашли в кабинет.
–Сколько лет? – вопрос звучал как приговор.
–Шестнадцать.
–До свидания. Идите в детскую больницу.
Татьяна Григорьевна, вытерев платком кровь с губ Егора, попыталась объяснить:
–Мы только что оттуда. Там сказали, что помочь не могут, так как у них нет специалиста.
–А мы не имеем права его обслуживать, ему только 16.
Напоминание, что присутствующие когда-то давали клятву Гиппократа, действия не возымело.
ГДБ. Второй заход
Сидоровы, уже совершенно не понимая, что происходит, снова пришли в городскую детскую больницу. Заканчивался третий час хождений. Детские доктора, увидев, что от настырной семейки так просто не избавиться, предложили сделать Егору рентген челюсти.
–Сидим, ждем, когда снимок отдадут, – рассказывает мама пострадавшего подростка. – На сына больно смотреть. Спрашиваю, долго еще ждать? А мне в ответ: «А что, вы куда-то торопитесь?» Представляете, после того, как нас три часа туда-сюда гоняли, еще спрашивают, тороплюсь ли я! Как язык повернулся такое сказать! Хотя что удивляться, не она же под дверями со своим ребенком сидела.
Наконец снимок отдали. Правда, без описания. Врач в приемном покое констатировала: «Я никакого перелома не вижу».
–Что это был способ избавиться от назойливых посетителей, я поняла позже, – продолжает свой рассказ Сидорова. – А вначале даже обрадовалась. Думаю, может, и правда только сильный ушиб. Все-таки человек шесть лет в институте учился. Прошу:
–Вы сделайте обезболивающий укол ребенку, и мы домой пойдем.
Подобрев, «специалист» по переломам челюсти вызвала медсестру. После укола посоветовали утром в понедельник идти в стоматологию.
Фоторепортаж опубликован в газете «Новая Причулымка», №45, 7-13.11.2012
Понижение температуры действует на ачинцев по-разному. Дети радуются: наконец-то, можно поваляться на земле, не боясь испачкаться. Дворники меняют мётлы на лопаты. Автолюбители спешат «переобуть» железных коней в зимнюю резину. А у некоторых от вида светлого снега просто крышу рвёт…
Конкурс «Красноярские перья — 2012». Почетная грамота в номинации «Журналистское расследование»
Сразу предупреждаю: эта статья должна была увидеть свет накануне Всемирного дня защиты прав потребителей, то есть к 15 марта.
А взялся я за неё в конце января. Считал, что полтора месяца – это вполне достаточный срок на проведение экспертиз и утряску всяких бюрократических проволочек. Наивный. Дело затянулось. Дело, которое я назвал
«Сладости без радости»
Для меня сгущённое молоко – это самая вкусная сладость. Помню, давным-давно мама ездила куда-то в сторону Назарово и привезла трёхлитровую банку сгущёнки. Ух, помню, мы с сестрой объедались! Наверное, именно тогда у меня и проснулась любовь к этому продукту.
За всю свою жизнь я перепробовал кучу сгущёнки от разных производителей, а поэтому с уверенностью могу сказать, что толк в ней знаю, и на мякине меня не проведёшь.
Опытным путём я выяснил, что самая лучшая сгущёнка до сих пор производится на молочно-консервном заводе в Назарово. Этот факт подтверждён и многочисленными дегустациями независимых экспертов. Правда, уже несколько лет эту сгущёнку выпускает предприятие «Вимм-Билль-Данн» (хотя и под брендом «Назаровское молоко»), но сути это не меняет.
В очередной раз приобретя в магазине сгущённое молоко, я натолкнулся на интересную жестяную баночку: привычная надпись, знакомое оформление, а вкус совсем не тот. Внимательно пригляделся к этикетке и выяснил, что произвело её не «ВБД», а некое ООО «Назаровское молоко».
Если подробнее о вкусе, то, на мой взгляд, в нём было ярко выражено присутствие растительного масла. Плюс какие-то крупинки (подчеркну: это моё, сугубо субъективное, мнение). А цена-то, цена! Если бы эта сгущёнка стоила рублей 25, я бы и не пикнул. Но её стоимость переваливала за полтинник. И я посчитал, что это
[togglebox state=»open» head=»Для справки» ]1 января 2011 был введён новый ГОСТ Р 53436–2009 «Консервы молочные. Молоко и сливки сгущённые с сахаром. Технические условия». Согласно новому стандарту, для производства сгущённого молока и сливок допускается использовать только сырое молоко и сливки, сахар и воду.[/togglebox]
откровенный обман
Дело в том, что практически всё молоко, производящееся в Назаровском районе, поступает на переработку на молочно-консервный завод «Вимм-Билль-Данна». Другого сырья для сгущёнки в тех краях просто нет. Откуда берёт молоко ООО «Назаровское молоко»? Ведь полки многих магазинов буквально завалены сгущённым молоком производства именно указанной «ооошки».
Мои сомнения подкрепил пользователь kortuz54 с сайта «Запад24»: «Производство сгущённых продуктов ООО «Назаровское молоко» находится на территории оптовой базы по улице Суворова в помещении бывшего цеха розлива безалкогольных напитков. Площадь небольшая, да и не в этом суть: производство молочных консервов – штука энергозатратная, на производство одной тонны сгущённого молока необходимо не менее 1,5–1,8 тн пара с давлением 8 атм. Самое современное оборудование на сегодняшний день – это вакуум-аппараты плёночного типа. Здоровенная штука высотой 8 метров. А у ООО «Назаровское молоко» даже плохонькой котельной нет, электробойлером обходятся».
Не совсем честные способы борьбы за потребителя подтверждаются недавним судом. Юристы «Вимм-Билль-Данн» обратись в Федеральную антимонопольную службу с претензией на недобросовестную конкуренцию со стороны ООО «Назаровское молоко». Оказывается, это предприятие незаконно использовало значок клевера, которым «ВБД» обозначает свою качественную продукцию. Кроме того, ООО использовало и фирменный шрифт. Суд постановил с 1 января будущего года убрать значок клевера и не использовать фирменный запатентованный шрифт. Жаль, что суд не дошёл до выяснения качества молока.
По этому поводу я разразился статьей в «Новой Причулымке». Думаю, если бы я был неправ, и ООО «Назаровское молоко» производит продукцию честным способом, меня давно бы засудили. Ведь суд, если такой состоится, распорядится провести полную экспертизу этой сгущёнки. Вот тогда-то и выяснится, из чего она состоит. Но производитель предпочёл отмолчаться. А мне, напротив, – словно
шлея под хвост попала
Как всякий законопослушный гражданин России, я считал, что в случае чего и государство меня защитит. Я решил этим правом воспользоваться и обратился в местный Роспотребнадзор, где меня заверили, что проведение экспертизы на наличие растительных жиров – дело, в общем-то, плёвое. От меня требуется лишь написать соответствующее заявление, а всё остальное – дело техники.
Я быстренько настрочил жалобу и принялся ждать. Ровно через месяц мне прислали официальный ответ. Специалисты Роспотребнадзора пришли к выводу, что образец соответствует требованиям «Технического регламента на молоко и молочную продукцию».
Но, как выяснилось дальше, никаких полноценных исследований и не проводилось! Экспертизу проводили только по органолептическим показателям: внешний вид, вкус, запах, консистенция. Получается, целый месяц ушёл на то, чтобы сотрудники Роспотребнадзора отправились в магазин, купили сгущёнку, вскрыли её, достали ложки, попробовали и продегустировали. Ну и, разумеется, обменялись мнениями.
А вот узнать, допустим, какой жир содержится в банке – молочный или растительный, – в Роспотребнадзоре почему-то не захотели.
Иначе как издевательством такой ответ и не назовёшь. Тем более, письмо было датировано 28 февраля, а экспертное заключение, на котором базируется ответ, – 29 февраля.
Созвонился с руководителем местного отделения этой структуры Фаридой Адуловой. Она пояснила: «У нашей лаборатории нет в лицензии разрешения на такую экспертизу». То есть они могут только посмотреть, понюхать, лизнуть… И высказать своё мнение. В общем, то же самое, что я могу произвести и дома на кухне.
А ближайшая лаборатория, где можно установить наличие растительных жиров, находится, как выяснилось, в Москве.
В сердцах я накатал жалобу прямиком Онищенко. Надо похвалить главного санитарного врача за оперативность: уже вечером мне прислали ответ, что жалобу перенаправили в краевой Роспотребнадзор. Позвонил туда, пообщался с одним из руководителей. Он сослался на некомпетентность ачинских сотрудников, очень удивившись, что те не смогли сделать элементарный анализ. Посоветовал накатать повторную жалобу, что я и сделал 6 марта.
6 апреля вышли все сроки на ответ. Разумеется, я его так и не дождался – ни из Ачинска, ни из Красноярска, ни из Москвы. И пришёл к очевидному выводу: огромная разветвлённая структура Роспотребнадзора пока никак не защищает мои права как потребителя. Вообще никак. Пока она защищает лишь недобросовестных производителей. Один из руководителей в приватной беседе мне так и сказал: если проводить полноценные экспертизы того, что продается в наших магазинах, то на полках может ничего не остаться.
Российское законодательство не запрещает производство сгущённого молока из ингредиентов, отличающихся от ГОСТовских – это когда для удешевления продукта в него добавляют, например, растительные масла. Но называться сгущённым молоком такая продукция не имеет права. Поэтому производители прибегают к таким наименованиям, как «Сгущёнка», «Молоко сгущённое особое», «Продукт молочный» и т. д. Именно по этой причине на полках магазинов уже не встретишь варёное сгущённое молоко. Просто потому, что сгущёнка, приготовленная из растительных жиров, просто не варится! А чтобы её загустить, прибегают к разным «химическим» способам. Но такой продукт уже не может называться варёным сгущённым молоком, поэтому производители обычно нарицают его «Варёнкой».
Конкурс «Красноярские перья — 2012». Почетная грамота в номинации «Журналистское расследование»
Редко так бывает: пишешь материал в очередной номер, и даже не подозреваешь, что через несколько дней ситуация развернётся совсем в другую сторону.
Кто бы мог подумать, что в тот момент, когда я, полностью разочаровавшись в надзорных органах, строчил свою статью о том, как в нашем городе не пойми что выдают за качественное сгущённое молоко, за моей спиной разворачивались
таинственные события
Вкратце напомню содержание предыдущей серии. Корреспондент «НП» Евгений Кондрашов (то есть я) приобрёл в супермаркете «Каравай» (сейчас он называется «Спар») сгущёнку под маркой «Назаровское молоко». Он-то думал, что это то самое старое доброе назаровское молоко, к которому он привык с детства. Однако домашняя дегустация показала, что по вкусу купленное сгущённое молоко совсем не похоже на качественный продукт. При этом его стоимость чуть ли не выше, чем стоимость оригинальной назаровской сгущёнки. Пригляделся к этикетке и выяснил, что консервы изготовлены не на назаровском молочно-консервном заводе, а на некоем ООО «Назаровское молоко». В связи с этим он обратился в местный Роспотребнадзор с просьбой проверить сгущёнку на соответствие заявленным характеристикам.
Но через месяц корреспонденту пришел ответ: дескать, по органолептическим показателям (вкус, цвет, запах) продукт очень даже ничего, есть можно. Никаких более глубоких экспертиз не проводилось – в Роспотребназдоре сообщили, что их лаборатория таких исследований не проводит в связи с отсутствием лицензии. И ближайшее место, где его можно сделать, – чуть ли не Москва.
Поскольку такой ответ корреспондента не устроил, он принялся строчить жалобы куда только можно, вплоть до самого главного санитарного врача Онищенко.
В течение месяца корреспондент ждал ответа, как бомж лета, но так и не дождался. В результате разочарованный корреспондент написал в «Новой Причулымке» статью «Попали в молоко», в которой постарался излить своё разочарование контролирующими органами Ачинска. Но на следующий день после выхода статьи в почтовый ящик корреспондента упало
интересное письмо
«Уважаемый Евгений Николаевич!» – торжественно начиналось послание. По фактам, изложенным в вашем повторном обращении, сообщаем, что в отношении ООО «Каравай-РС» возбуждено дело об административном правонарушении и проводится административное расследование».
«Во дела!» – изумился я и принялся дальше изучать текст. А из него следовало, что 22 марта сего года в супермаркете «Спар» (бывший «Каравай» в первом микрорайоне) были отобраны образцы сгущённого молока для дачи экспертного заключения о соответствии продукта требованиям «Технического регламента на молоко и молочную продукцию».
Провести исследования поручили специалистам ачинского филиала «Центра гигиены и эпидемиологии в Красноярском крае» (это я к тому, что страна должна знать своих героев).
Ответ датирован 26 марта, а в мой электронный ящик он упал почему-то только 12 апреля. То есть по Интернету с улицы Льва Толстого, где находится Роспотребнадзор, до восьмого микрорайона, где расположена редакция, письмо шло 17 дней. Я к тому привёл эти подсчёты, что, если бы письмо было направлено мне сразу же после подписания, возможно, я и не стал бы поднимать всю эту бучу, а спокойно дождался результатов исследования. Ну теперь уже ничего не поделаешь –
придётся возвращаться к теме
Потому что вместе с извещением о направлении сгущёнки на экспертизу мне пришли и результаты этой экспертизы.
Сначала о хорошем. Как выяснили специалисты, по физико-химическим показателям идентификации продуктов переработки молока по содержанию сухого обезжиренного молочного остатка и белка продукт соответствует требованиям «Технического регламента на молоко и молочную продукцию». Более того – в консервах отсутствует растительное масло. На этом о хорошем и заканчиваем.
Теперь к не совсем приятным открытиям, которые сделали эксперты «Центра гигиены и эпидемиологии». Как выяснилось, информация на этикетке не соответствует требованиям техрегламента: не указана массовая доля жира в процентах (если кому интересны подробности, можете залезть в статью 36, пункт 25, подпункт 2).
Дальше – больше. Фактическое содержание жира в сгущённом молоке не соответствует техрегламенту: при положенной норме массовой доли жира 8,5 %, в консервах производства ООО «Назаровское молоко» массовая доля составляла всего 6,43 + 1,6 %. То есть жирность молока оказалась значительно ниже той, которая требуется по закону.
А вот с белком производитель, напротив, переборщил. На этикетке указано, что фактическое содержание белка составляет 5,0 %, а на самом деле там оказалось в полтора раза больше – 7,48 + 0,23 %.
Я, само собой, невеликий специалист в подобных исследованиях. Поэтому не могу утверждать, насколько это страшные нарушения и насколько допустимы приведённые отклонения. Но факт, что производителя можно поздравить –
он соврамши
И Роспотребнадзору, как говорится, видней: «С целью принятия незамедлительных мер по предотвращению причинения вреда жизни и здоровью граждан при использовании этого продукта выполнены следующие мероприятия».
Во-первых, о нарушениях доложено в назаровское управление Роспотребнадзора, которому подведомственно предприятие-производитель. Как сказано в документе, сделано это «для принятия мер по предотвращению производства и реализации продукции, не соответствующей требованиям технического регламента».
Во-вторых, ООО «Каравай-РС» выдано два предписания: о приостановлении реализации молочной продукции, не соответствующей требованиям техрегламента, и об устранении нарушений. Кроме того, в супермаркет направлено уведомление о составлении протокола об административном правонарушении по части 1 статьи 14.43 КоАП. Для юридических лиц штраф по этой статье составляет от 100 до 300 тысяч рублей. В принципе, немало, но думаю, что юристы у «Каравая» неслабые, поэтому ответственность за некачественный продукт «повесят» на директора супермаркета или заведующего отделом, а это уже совсем другой коленкор: должностному лицу грозит штраф от 10 до 20 тысяч рублей. Впрочем, главное здесь – не сумма. Главное, что за правонарушением последовало наказание.
Ну и напоследок. В ООО «Каравай-РС» и ООО «Компания «Таймерс» (это поставщик) направлены определения об истребовании сведений для выяснения всего круга продавцов и покупателей сгущёнки, не соответствующей требованиям техрегламента. ООО «Назароское молоко» тоже грозит ответственность, если выяснится, что оно продолжает торговать некачественным продуктом.
Вот так и подошла к концу наша липкая история. Вывод напрашивается, конечно, один:
ведь могут, когда хотят!
Но завершать статью такими словами мне почему-то совсем не хочется. А хочется верить, что история со сгущённым молоком станет уроком для всех. В первую очередь для производителя: ну не надо держать потребителей за дураков! Во вторую очередь, конечно, для Роспотребнадзора: смелее надо действовать, смелее! И в третью очередь (или наоборот – в первую?) – для нас, покупателей: давайте всё-таки учиться защищать свои права. Как показала история со сгущёнкой, это нам вполне по силам.
Чтобы получить бесплатную квартиру, 27-летняя женщина вышла замуж за 87-летнего фронтовика
Всё началось с рубрики «Слуховое окно», в которой «НП» опубликовала информацию статистиков о том, что в Ачинске сочетались законным браком 27-летняя женщина и 87-летний мужчина. Разница в возрасте, как нетрудно подсчитать, составляет 60 лет – собственно, по этой причине «молодые» и вызвали наш интерес.
Любви все возрасты покорны?
А чуть позже стало известно, что в конце прошлого года женщина родила пожилому супругу сына. Эта информация вызвала бурный резонанс: читатели звонили в редакцию в надежде разузнать, что это за неравный брак, и что это за мировой рекорд – где это видано, чтобы 87-летний дедушка стал отцом!
Мы, в свою очередь, помочь ничем не могли: в ЗАГСе представить информацию отказались, ссылаясь на тайну персональных данных. Корреспондентам пришлось действовать своими методами, перебирая родственников, знакомых, знакомых родственников, родственников знакомых и даже незнакомых граждан.
В конце концов нам по счастливой случайности удалось выйти на след. Забегая вперёд, скажем: это не ошибка, не «утка», такой брак действительно был зарегистрирован, и ребёнок в этом браке – тоже. И нам очень хотелось поверить в сказку о том, что любви все возрасты покорны… Но всё оказалось не так лирично.
Завидный жених
Эта история началась в 1996 году, когда Тигран Качатурян, уроженец Армении, переехал жить в Ачинск. Немного обосновавшись, он перевёз сюда часть родственников, в том числе и своего отца Гиноса, ветерана Великой Отечественной войны.
– У нас в Армении такая традиция: пожилые родители остаются на попечении младшего сына,– пояснил Тигран.– До переезда в Ачинск отец жил со мной, а когда я здесь обустроился, он закомандовал: «Хочу в Ачинск!»
Впрочем, некоторые участники этой истории утверждают, что мотив у этого переезда был совсем другой. Якобы Тигран узнал, что ветеранам ВОВ в России положено бесплатное жильё, поэтому он и выступил с инициативой перетащить сюда отца. Но сам он категорически это отрицает:
– Папа приехал сюда в 2007 году. Тогда никакого разговора о квартире даже не поднималось! Путин подписал этот приказ только в 2009 году. Мы сами об этом узнали случайно, всё это время отец жил со мной в съёмной квартире.
[togglebox state=»open» head=»Для справки» ]Указ об обеспечении жильём ветеранов Великой Отечественной войны подписал президент Медведев в мае 2008 года.[/togglebox]
Как бы там ни было, Гинос Качатурян получил в Ачинске гражданство, оформил пенсию и преспокойно получил квартиру.
О том, что произошло дальше, все действующие лица этой истории рассказывают по-разному. Но если отбросить все суждения и эмоции, то факты остаются следующие: в 2010 году 87-летний Гинос благополучно женится на 27-летней женщине по имени Айкун. У неё к тому времени уже было двое детей. Гинос их усыновляет и на одного из них оформляет дарственную на полученную от государства трёхкомнатную квартиру.
В политической биографии Илая Ахметова есть два замечательных дня, которые он, надо полагать, держит в памяти как дату своего рождения: 19 апреля 2007 года и 26 марта 2010-го. В обоих случаях это был день его инаугурации.
«Я, Ахметов Илай Узбекович, вступая в должность главы города, торжественно обещаю: справедливо и беспристрастно осуществлять предоставленные мне полномочия, честно и добросовестно исполнять свои обязанности, прилагая все силы и способности на благо жителей Ачинска» – с этими словами Илай Ахметов два раза за пять садился в кресло мэра.
Пришёл, увидел, победил
Начало 2007-го. В государстве российском расцвет путинской эпохи, «вертикаль власти» укрепилась до невозможности, экономика жиреет от нефтедолларов. На фоне сей благодати Ачинск выглядел как бедный родственник. Дотационный город переживал кризис власти (ходивший под следствием мэр Ачкасов подал в отставку ещё осенью 2006-го) и жил на «пособия» из краевого бюджета, которых хватало лишь на поддержание штанов.
Город превращался в отстойник. На каждом углу из окон пятиэтажек шла бойкая торговля техническим спиртом. Разбитые в хлам дороги, загаженные улицы и дворы, озлобленные и жаждущие перемен горожане…
Неудивительно, что выборы главы Ачинска 15 апреля стали для бывшего депутата Заксобрания Илая Ахметова триумфом: за него проголосовали 67 % избирателей.
[box color=»white» icon=»information»]
Что ещё сделал Ахметов за 5 лет:
— Реанимировал лагерь «Сокол»
— Проводил общегородские зарядки
— Познакомил автолюбителей с «лежачими полицейскими»
— Переселил из «серого дома» социальные управления, поставил у входа турникет
— Реконструировал хирургический корпус ЦР, площадь «65-летия Победы»
[/box]
Процесс пошёл
Встав у штурвала власти, Ахметов сходу взялся за генеральную уборку. И через пару месяцев ачинцы оценили работу нового главы. Парки, улицы, дворы заметно облагородились, одна за другой стали закрываться бутлегерские лавочки, а когда в городе развернулась грандиозная асфальтоукладочная кампания, все поняли: Ахметов умеет не только гонять коммунальщиков, но и договариваться с инвесторами: будь то краевая власть или руководство промгигантов. Благодаря дипломатическому таланту Ахметова за три года город обзавёлся спортивной инфраструктурой самого передового уровня (стадионы «Строитель» и «Нефтяник», крытый каток, манеж для легкоатлетов).
Заметим, что несколько крупных проектов Илай Ахметов успешно реализовывал в связке с бывшим депутатом ЗС Юрием Лебедевым. К примеру, главе города и региональному парламентарию даже во время кризиса-2009 удалось «выбивать» из краевого бюджета деньги на достройку легкоатлетического манежа (стоимость 240 млн руб).
«Валить надо отсюда» – ноет ачинская молодежь. Куда? В Красноярск, Питер, лучше в Москву. Конечно, большинство нытиков останется при папках с мамками и будут жалеть о бесцельно прожитых в Ачинске годах. Но так ли сладка жизнь в мегаполисах, какой она представляется?
Совсем «расслоились»
Москва, извините за банальщину, – город контрастов. Здесь блеск роскоши бок о бок с серой нищетой. Вон, на Смоленской рядом со зданием МИДа старушка бьётся лбом о брусчатку, просит милостыню. В пяти метрах от неё проезжает «Порше Кайен» стоимостью миллиона четыре. За рулём блондинка лет двадцати.
По всей Москве элитные посёлки – творения опального Лужкова. Скопища красавцев-домов огорожены забором, по периметру – видеокамеры, у КПП – охрана. Состоятельное население выезжает за пределы «крепостей», видимо, только по делам, потому как в посёлках есть всё: супермаркеты, детсады, гимназии, больницы, даже православные церкви ставят. Мини-города в мега-городе.
По соседству с «жизнь удалась!» стоит убогое жильё, «хрущёвки», общаги. Глядя на такое соседство, испытываешь необъяснимое щемящее чувство. В Ачинске тоже хватает «принцев и нищих», но социальное расслоение ощущается не так болезненно.
В столицу за рублём
Работы в Москве навалом. Уровень безработицы в столице нулевой. Поэтому туда прут со всей России и стран ближнего зарубежья. Места под солнцем распределяются по способностям: одни зарабатывают на хлеб в качестве «бутербродов» (ходячая реклама), другие «пашут» на стройке, третьи – курьерами, водителями, продавцами-консультантами и т. д. Способные, образованные, креативные люди находят места поприличнее.
Стоить заметить, москвичей не балуют высокими зарплатами. После кризиса 2008–2009 годов работодатель стал прижимистее.
[quote type=»large» align=»left»] – В Москве, чтобы хотя бы сводить концы с концами, надо получать не меньше 50 тысяч, – признается инженер-программист Анатолий (коренной москвич). – Впрочем, смотря у кого какие запросы. У меня вон сосед двести тысяч получает и то, говорит, мало. Сколько уже машин сменил, ездил отдыхать за границу, а всё не хватает. [/quote]
Пятьдесят тысяч – зарплата для столицы невеликая, но найти работу за «полтинник» не так-то просто. Конечно, если вас устраивает перспектива «пахать» за сумму, которая без остатка уйдёт на съём жилья, еду и проезд в метро, то нет проблем – вакантных мест хоть отбавляй.
Москва, ещё раз пардон за тривиальность, – это лотерея. Вытянуть можно и миллион долларов, а можно «два раза по рублю». Художественные фильмы, где по сценарию приезжие золушки становятся королевами, в 99,9 % врут. Большинству «залётных» ничего не светит. Да и коренным москвичам тоже.
Каждому – своё
Москва – дорогой город. Особенно «радуют» цены на жильё, недвижимость (смотри таблицу). Интересно, что шмотки из Китая, Турции, которыми завалены вещевые магазины Ачинска, в Москве дешевле на 30–40 %. Замечу, москвичи не парятся насчёт одежды, тряпками никого не удивишь. Поэтому в Ачинске люди выглядят, мне кажется, поприличнее.
А вот провиант в белокаменной дороже, чем у нас (примерно на приведённые выше проценты). Выбирайте, что главнее.
Какие только сообщения не приходят в редакцию! Казалось, журналистов уже ничем не удивишь. И тут такое: в Бирилюссах последователь библейского персонажа строит ковчег! «Завтра выезжаем», – даёт распоряжение главный редактор Валентина Колесникова. В гости к бирилюсскому Ною собрался чуть ли не весь штат «НП»…
Сотня километров позади – здравствуйте, Бирилюссы! Небольшая деревенька с двумя улицами, несколькими десятками домов, большинство – заброшенные. Найти нашего героя оказалось делом непростым. Возле единственного в селе панельного дома, который, как позже выяснилось, служит почтой, медпунктом и библиотекой, мужчина с женщиной обновляют забор.
– А кто у вас тут ковчег строит?
Судя по выражениям лиц, никто не понимает, о чём речь.
– Говорят, он ещё православный храм возводит…
– А-а, Юсуп, что ли? Вон туда езжайте…
На сигнал клаксона из ограды вышел подтянутый мужчина среднего роста. Загорелое лицо, седая, коротко стриженая бородка, глаза с прищуром.
– Здравствуйте, мы из Ачинска, из газеты. Говорят, вы ковчег строите…
Мужчина улыбнулся и предложил зайти.
Прошлое
Неизвестно, как бы сложилась жизнь рядового ачинца, сварщика по профессии, татарина по национальности Валеры Юсупова, если бы не его страсть к рыбной ловле. Любой рыбак ищет места поуловистей, а какая рыба в окрестных водоёмах? Надо ехать подальше от Ачинска. Много лет Юсупов так и делал. И вот однажды его осенило: зачем тратить время на сборы и дорогу, когда можно поселиться прямо у реки? Вскоре мысль обрела материальные очертания в виде дома-пятистенки у самого берега Чулыма и нескольких соток земли. В 1997 году Валерий распрощался с Ачинском и вместе с семьёй переехал в старые Бирилюссы. Увидев, что в пустеющем селе никаких перспектив, жена с детьми вернулись в город. Валерий остался.
Настоящее
Прошло пятнадцать лет. Юсупов живёт в том же домике и занимается любимым делом – рыбачит. Ни жены (развёлся), ни работы, ни хозяйства, даже телевизора у него нет. Сети, несколько лодок во дворе, мобила, радиоприёмник с чайником в доме – вот и все его ценности.
Маленькая уютная кухня, из окна вид на Чулым. Стол, чай, конфеты с печеньем. Непринужденная беседа с хозяином дома длится уже полчаса.
– Валера, а почему выбрал именно Бирилюссы? – спрашивает Валентина Колесникова.
– С этим вообще прикол вышел, – с улыбкой вспоминает Юсупов. – Сплавлялся я, значит, по Чулыму. Причалил к здешнему берегу, выхожу в деревню, чтобы узнать насчёт работы. Хожу-брожу – на улицах ни души. Тут бабка идёт. Спрашиваю: «Где у вас начальство находится?» «Да нет у нас никакого начальства!» – отмахнулась старушка. «Ну хотя бы мастер, бригадир есть?» «Кроме почтальона, никого». Вот так и попал в населённый пункт, где нет ни одного начальника.