Есть люди, для которых спорт стал чем-то большим, чем увлечение или профессия. Этот материал о тех, кому физическая культура стала путеводной звездой на протяжении всей жизни.
Юрий Николаевич Остапенко был моим преподавателем физической культуры в педагогическом колледже. Видимо, сразу решив, что в спортивном плане от большинства из нас, филологов, толку мало, строгим тираном не был. Эти уроки давались легко, до нашего филологического сознания доходило, что физкультура — это тоже не просто так, и будущие учителя русского языка и литературы получали свою порцию теории и практики. Не знаю, кто как, но я старался с благодарностью внимать этим урокам. Просто я знал, что Юрий Николаевич наставил на путь физкультурный десятки прекрасных спортсменов и многие сотни педагогов. Это человек — живая летопись. К нему стоит прислушаться!
Крепенькие
Мы встретились теперь, спустя 16 лет. В его 74 года рукопожатие такое же твердое, а из-под густых бровей взгляд светится всё тем же задорным огоньком. Хоть Юрий Николаевич и говорит, что его спортивная жизнь началась в 13 лет, старт был дан значительно раньше. Когда Юра Остапенко вместе со своими друзьями по 21-й школе и товарищами по улице Аэродромной пришли записываться в секцию борьбы к Яну Серману, ребята уже занимались и акробатикой, и лыжами, и легкой атлетикой.
Сам Серман был учеником Дмитрия Моторина, который «завёз» в Канск борьбу. В своё время он был репрессирован, до этого жил в Ленинграде. Рассказывают, что в лагере он сидел вместе с актёром Георгием Жжёновым. Моторин остался в Канске, работал инструктором физкультуры на гидролизном заводе. Его соратники тренировались прямо в цехе. «Крепенький был дедок», — говорит мой собеседник.
— В школьном коридоре у нас была штанга. Это была самостоятельная затея учеников. Занимались и акробатикой — ею руководили старшие: Миша Клименко и Владимир Стадник, — рассказывает Юрий Николаевич. — Нас стали приглашать выступить на сцене. А когда проходили выборы, акробатическими номерами, подготовленными нами, заполняли культурную программу. Ведь в такие дни в СССР голосующих старались порадовать не только хорошими продуктовыми прилавками на избирательных участках.
К слову, Михаил Клименко стал основателем акробатики в Канске, подготовил многих мастеров спорта, чемпионов. А начиналось с малого: Остапенко вспоминает, как вместе они крутили сальто, прыгая с заборов прямо на огородные грядки. Сейчас это называется паркур, не так ли?
Более основательное погружение в спорт началось уже у Яна Сермана, тренера по борьбе, который зародил в городе борцовские традиции. Они и поныне дают свои плоды, известные по всей стране и миру. В 1957 году Юрий Остапенко уже выступал за Канск, сменив классическую борьбу на вольную. На соревнование пацанов возил Михаил Мочалов, преподаватель школы №2, который в 1953 году стал инициатором открытия в Канске детской юношеской спортивной школы, одной из старейших спорт-школ Красноярского края.
— У Михаила Федоровича я занимался лёгкой атлетикой, метал копьё и диск. А летом разгружали вагоны — не столько для подработки, сколько чаяниями родителей, «чтобы не болтались, где не нужно!» — говорит Остапенко, а я выражаю удивление и восхищение, как ему хватало сил и времени на всё. А Юрий Николаевич «добивает» меня сообщением, что одновременно были ещё штанга и бокс. Правда, боксировать скоро перестал. Случилось это после того, как на тренировке, как он выражается, «чуть не убил» товарища Володю Карпова. Тот тоже скоро забросил бокс, но по другой причине. У всех своя судьба. Володя стал кандидатом медицинских наук, давно уехал в Москву.
Способ остаться в живых
Так получилось, что почти все действующие лица в рассказе Юрия Остапенко в дальнейшем стали уважаемыми людьми, врачами, тренерами, военными, лётчиками, учеными. Рассказчик уверен, (а я с ним согласен), что спасибо за это нужно сказать спорту, он не оставил шансов пойти не той дорогой.
— Район у нас был сложный, опасный. Спорт помог нам во всем: и выжить, и здоровья набраться, и людьми стать, — в этих словах Юрия Николаевича нет наставнической пропаганды здорового образа жизни, это очевидная истина. Друг Гена Капустинский, вместе с которым Юра Остапенко стал заниматься борьбой, уже будучи полковником в отставке, членом президиума Красноярского краевого совета ветеранов, а также писателем, в автобиографических рассказах вспоминает интересные случаи.
Например, как в 1956 году на школьные танцы под радиолу явилась компания начинающих бандитов, избили дежурных и начали лапать девчонок. Те вырывались, визжали. Учителей, видимо, послали куда подальше. Рослые десятиклассники, ранее претендовавшие на внимание и лидерство, потянулись к выходу. «Мы, стоявшие отдельной стайкой, молча переглянулись и поняли друг друга без слов. <…> Оставив девчонок, к нам бежали урки, доставая на ходу кастеты и ножи-финки. Кто-то из них уже размахивал гирькой на резинке. Мы приняли бой», — повествует Капустинский. Битва спортсменов-разрядников с уголовниками закончилась победой наших друзей. «Дежурный майор заставил нас написать подробные объяснительные, а этим дружкам вызвал дежурную медсестру, которая их осмотрела и оказала необходимую медпомощь».
С тех пор пацанов стали приглашать в бригады содействия милиции для дежурства по вечерам. То были времена после бериевской амнистии, преступность зашкаливала, а ночами люди и вовсе запирали двери и окна. Капустинский вспоминает, что в 1993 году он встретил бывшего лидера той банды, которая держала в ужасе город, кстати, своего одноклассника. «На лице, которое было в глубоких морщинах и шрамах, лежал слой грязи, было не понять, где пятно, а где кровоподтек. Он единственным глазом с любопытством разглядывал меня. Сказал: «Вон ты каким чином стал, а я вот видишь!»
С чего начинается Родина
Как ни странно, после школы Юрий направился поступать учиться на врача, а не на физкультурника, как это можно было предположить. Настоял отец: чтобы в семье был свой доктор. В медицинский был высокий конкурс, и ребят переманили на только открывшийся факультет физического воспитания в пединституте. Наверное, это судьба.
Да и сам отец Юрия, Николай Остапенко, был спортивным энтузиастом. До войны занимался гимнастикой, а в конце 30-х годов стал чемпионом Красноярского края по лыжным гонкам. Откуда в то время в Канске появлялись те или иные спортивные методики — можно только догадываться. Это была горстка единомышленников, все держались за спорт, старались попробовать всё, каждый находил именно свою стихию.
Потом отец воевал на фронте, защищал Москву. А после войны стал преподавателем физкультуры. Начал с работы с «трудными резервами» в ремесленном училище, а на пенсию пошёл из Канского педагогического колледжа.
Спортивная культура стекалась в Канск мелкими ручейками, волею случайных и часто трагичных судеб. Иногда пробивались и местные роднички. Так формировалась богатая спортивная история города Канска и всего Красноярского края. Достойное место в этой истории занял и наш сегодняшний визави. Ещё в институтские годы Юрий Остапенко стал чемпионом края по вольной борьбе среди студентов. Его приятелями и спарринг-партнерами были Альберт Астахов и Виктор Хориков, в дальнейшем — заслуженные тренеры. Алик, как называет его Остапенко, потом стал, в том числе, вице-президентом Европейской федерации самбо, а Хориков воспитал чемпионов мира.
— После института нас, девять лучших выпускников, распределяли по вузам. Вопросы решались на уровне второго секретаря крайкома партии, который ездил на приём к Хрущеву, — вспоминает Юрий Николаевич. Среди этих девяти снова звучат фамилии, ставшие потом легендами. — Кто-то стал ректором, кто — кандидатом наук. А в сельхозинституте, куда меня направили, познакомился с Дмитрием Миндиашвили, с которым проработали много лет.
Все регалии президента Красноярской краевой федерации вольной борьбы перечислять не будем. С Миндиашвили Юрий Николаевич проработал потом многие годы. Но прежде направили заниматься тренерской работой на Украину, сначала в Кировоград, потом в Орджоникидзе. В конце концов вернулся в родной Канск: позвали родители, он был нужен им именно здесь.
Миндиашвили скоро узнал, что Остапенко вернулся. Начали работать вместе, тренировать спорт-сменов, заниматься судейской работой, устраивать соревнования. Он так и остался верен городу на Кану. В этом, на мой взгляд, есть что-то парадоксальное в судьбе нашего собеседника. Ведь сколько его друзей, коллег, учеников вышли на «высокие орбиты», стали крупными функционерами от спорта и т.д.!
С другой стороны, сожалеть Юрию Николаевичу не о чем. И повидал — дай бог каждому, и жизнь живёт не попусту — столько учеников понесли дальше всё то лучшее, что он вложил в них! И сыновний, и гражданский долг выполнены.
— Какие самые яркие воспоминания остались у вас от жизни в спорте? — поинтересовался я.
— На всю жизнь запомнил, как судил финальную встречу абсолютного чемпионата СССР вместе с Александром Медведем (выдающимся советским борцом вольного стиля, трёхкратным олимпийским чемпионом, многократным чемпионом мира, Европы и СССР). В финале Ваня Ярыгин (тоже легенда, олимпийский чемпион, заслуженный мастер спорта) боролся с Борисом Бигаевым из Киева. Ярыгин победил. Тогда красноярская борьба поднялась на новый уровень.
Примечательно, что многих звезд того времени Юрий Николаевич называет с теплотой, по имени. Например, Ваня… Видно, что для Остапенко те парни остались вечными друзьями. Это была честная эпоха настоящей мужской дружбы — надеюсь, я не очень романтизирую. Между прочим, была и неофициальная встреча Медведя с Ярыгиным, хотя они были в разных «весах». Боролись два «медведя», белорусский и сибирский. Наш земляк ту схватку выиграл. Кстати, Остапенко не понаслышке, конечно, знает, что такое цена победы. Однажды на соревнованиях на Кавказе ему «вырвали» руку. Лучшие врачи восстанавливали полгода, но аукается травма и по сей день.
— Это же спорт! — восклицает Остапенко. — И ребра тоже ломали. Когда перешел на судейство, началась другая специфика. Судили соревнования в Дагестане. Там особая нервная и моральная обстановка: очень опасно совершить ошибку в судействе. Правительство республики, все аксакалы в папахах сидят в первых рядах и внимательно смотрят. Борьбу там уважают, в правилах разбираются в совершенстве почти. Любую мелочь сразу видят.
Приходилось Юрию Николаевичу встречаться даже с членами правительства. Были в то время международные вопросы, решавшиеся только через спорт, который иногда выступал инструментом большой политики. Плохие отношения с Ираном или Ираком? Контакт возможен по спортивной линии! Дипломатия заходила со стороны соревнований по борьбе. Поэтому и со спортсменами проводились соответствующие беседы, чтобы понимали ответственность и прочее. Ну, вы понимаете!
— Я судил состязания в Агинском Бурятском автономном округе. Изначально должны были проводить первенство Сибири среди сельских спортсменов в Чите. Но увезли в Агинский, так как был там депутат Верховного Совета, а у него совхоз-миллионер. Борьбу там уважали. Стояли морозы, а буряты приезжали на лошадях, в своих армяках. Сидит он и спит прямо в седле во время схватки. Но болеет! Тот председатель и Хрущёва с Микояном в гости пригласил. На открытии они впереди меня сидели.
Будьте здоровы, учитель!
Борьба шла не только на ковре. Канское образование боролось за квалифицированного преподавателя. Всех переборол библиотечный техникум, в котором Остапенко стал руководителем физвоспитания. А также вёл городскую секцию по борьбе, готовил городскую команду. Воспитанники выигрывали зональные (по Сибири и Дальнему Востоку) и краевые соревнования. Позднее пригласили работать в педучилище, тогда как раз построили новый корпус, в котором педколледж находится и сегодня.
Супруга Юрия Николаевича — Валентина Ивановна — тоже преподаватель физкультуры, занималась гимнастикой. У них сын и дочь, три внука и правнучка.
— Я говорил детям и внукам: смотрите, готовьте себя заранее физически. А то мало ли что! — при этих словах в глазах Юрия Николаевича лукавый блеск сменяется на сталь.
Да, в этом легком добром человеке глубоко и прочно запечатано что-то несгибаемое. Впрочем, внуки дедушку радуют. Двое из них, отслужив в армии на Северном Кавказе, приходят к деду и говорят: «Мы тебе устроили сюрприз. Поступили на твой факультет». Рассказывая это, Юрий Николаевич не может скрыть, как он тронут, голос немного дрожит.
— Родился я в самый длинный день в году. Кто-то сказал, что тогда жизнь будет самая короткая. Не сбылось! Я счастлив, что встретил столько хороших, добрых, интересных людей. Если бы не спорт, не было бы этого ничего…
Приходилось Юрию Николаевичу встречаться даже с членами правительства. Были в то время международные вопросы, решавшиеся только через спорт, который иногда выступал инструментом большой политики. Плохие отношения с Ираном или Ираком? Контакт возможен по спортивной линии! Дипломатия заходила со стороны соревнований по борьбе. Поэтому и со спортсменами проводились соответствующие беседы.
Опубликовано в газете «Канские ведомости» 15.10.2014 г.
Родственники двух матросов-подводников дождались этого события спустя 46 лет: в Канске открыли мемориальную доску памяти членов экипажа субмарины «К-129».
Останки погибших так и остались на дне северной части Тихого океана. Но теперь Олег Зубарев и Геннадий Касьянов обрели наконец-то пусть и не могилу, но некое символическое место, к которому в любой момент могут прийти родные и близкие. В семейной истории поставлена ритуальная точка. Приведут сюда и молодёжь, чтобы она знала историю на её героических примерах. История с подводной лодкой «К-129» до сих пор засекречена, есть лишь версии случившегося. Появление мемориальной доски стало возможным благодаря Канскому морскому кадетскому корпусу и исследовательской работе его воспитанника, ученика 5 класса Александра Родниченко.
Поход в один конец
Так что же случилось в тот день, 8 марта 1968 года, после которого праздничный день во многих российских семьях уже никогда не будет столь весёлым?
25 февраля в 7 утра подводная лодка отошла от пирса и взяла курс в океан. Для экипажа это был внеплановый поход — с ядерными ракетами и торпедами. Она оказалась боеготовой, в отличие от двух других, которые должны были вый-ти в океан по плану. Обстановка приближалась чуть ли не к третьей мировой войне. У Северной Кореи возник серьезный конфликт с США. «К-129» вышла в сторону западного побережья Штатов, на Гаваи.
Ставилась задача вести скрытое патрулирование в готовности к действиям по сигналу Главного штаба в порядке, изложенном в специальном пакете. В назначенное время лодка не вышла на связь.
Это было серьезным основанием для тревоги. Тем более, что, по данным разведки, примерно в эти же дни в японский порт прибыла американская подводная лодка «Суордфиш», имевшая повреждения. Американцами во время захода этой лодки в Йокосуку принимались необычные меры секретности, к ремонту допустили только американский персонал. Потом эту лодку вообще спрятали на полтора года. Так что логично возникала мысль о столкновении под водой. Встал вопрос о срочной крупномасштабной поисково-спасательной операции. Корабли и суда денно и нощно утюжили океан. Но, к сожалению, подводную лодку найти не сумели.
Раньше всех лодку обнаружили американцы. По одной из версий, советская подводная лодка была протаранена следившей за ней атомной подводной лодкой «Суордфиш» («Рыба-меч»). До момента столкновения наша подлодка из-за шума дизеля была глуха, как «ревущая корова» (терминология американских противолодочников). Американская подлодка непреднамеренно ударила верхней частью своей рубки в днищевую часть центрального поста нашей подводной лодки. Это наша версия. Есть и другие предположения, среди которых различные технические неполадки.
Столкновение произошло вечером 8 марта 1968 года. А 22 октября 1970 года на имя военно-морского атташе СССР в США пришло анонимное письмо о том, что американцы собираются поднимать «К-129».
Анонимный источник не врал. На телеканале «Дискавери» недавно вышел двухсерийный документальный фильм, где в мельчайших подробностях рассказано о той уникальной операции, которую предприняли американцы, чтобы вытащить с почти шестикилометровой глубины русскую подлодку. Цель – заполучить новейшие советские подводные технологии того времени, образцы оружия и шифровальные коды. Суперсовременное судно «Гломар Эксплорер» обошлось Штатам в 350 миллионов долларов, собиралось по частям на разных верфях, и лишь немногие знали истинное его предназначение. Замаскированный под добычу полезных ископаемых, корабль должен был захватить клещами «К-129» и поднять её с фантастической глубины. Клещи были снабжены подачей струй воды для размывания илистого дна, подсветкой и 12 видеокамерами. Для отвода глаз было объявлено, что за операцией стоит Говард Хьюз, миллиардер, занимавшийся в том числе добычей природных ресурсов. Нам он стал знаком недавно по фильму «Авиатор» с ДиКаприо.
Советское руководство отказывалось признать, что потеряло лодку. Приказом министра обороны лодку просто вычеркнули из списка кораблей, словно её и не было никогда. Возможно, поэтому такая сложная судьба ожидала погибших моряков после смерти – ни признания, ни почестей, ничего…
В то, что американцы её могут поднять с такой глубины, советское военное руководство не поверило, хотя были и другие мнения. И американцы подняли лодку. Правда, в ходе подъема корпус субмарины разломился, часть осталась в обжиме клещей, а кормовая половина вновь опустилась на грунт.
В той части «К-129», которая была поднята, оказались останки шести моряков. Советское руководство отказалось принять их, ведь мы изначально не признавали самого факта крушения. Извлеченные тела подводников были перезахоронены американцами в море по принятому в советском ВМФ ритуалу. Их накрыли военно-морским флагом, звучал гимн Советского Союза. Вслед за телами в воду опустили венки. Этот процесс был заснят на цветную кинопленку, которую намного позже вручили Борису Ельцину, президенту России. Российской стороне был подарен и корабельный колокол, извлеченный из-под воды. Говорят, что этот колокол бесследно пропал. В этой истории по-прежнему очень много тайн. Узнаем ли мы правду? Найдется ли корабельная рында? Получат ли родственники ордена своих погибших братьев? Будем надеяться на лучшее. И чем больше будет таких неравнодушных людей, как наши исследователи, тем быстрее этот момент настанет.
Память будет жить
Мемориальную доску торжественно открывали на территории кадетского корпуса при стечении большого количества народа, с молебном и залпами прощального салюта. Дощечка с именами павших защитников Отечества появилась и на стене храма святого апостола Андрея Первозванного.
Погибшие 8 марта 1968 года в подводной лодке Олег Зубарев и Геннадий Касьянов в своих бескозырках смотрят на собравшихся с тех фотографий, которые они отправили из армии домой. Снимки предоставили их сестры – Элеонора Владимировна Дутова и Наталья Семёновна Свидерская. Олег Зубарев – из Канска, а Геннадий Касьянов — уроженец села Бражное Канского района.
Сама природа словно оплакивает сыновей, и доску с лицами подводников с неба заливает водой. У сестёр на глазах слёзы. Да и не только у них, даже мужики растроганы. Наталья Семёновна заботливо стирает капли дождя с каменной доски, с лица брата, чтобы уже ничего не заслоняло его. А дождь снова заливает фотографию. Брат навсегда остался молодым, а вода навеки приняла его в свои смертельные объятия…
Незапланированный поход
Наталья Свидерская, сестра Геннадия Касьянова, училась в школе, была на шесть лет младше брата, когда стало известно о его гибели.
— У него всегда было много друзей. Коля Осипов, с которым Гена знаком с первого класса, был и на открытии памятной доски. Братик хорошо учился, любил литературу. Но хотел стать военным. Его старший друг служил на флоте, и когда тот приезжал домой, Гена любил мерить его форму. Потом заявил, что пойдёт в морфлот. В августе ему исполнилось 18, и осенью Геннадия призвали. На гражданке его осталась ждать девушка.
Наталья Семёновна вспоминает, как они с братом плавали на отцовской лодке на рыбалку. «Я постоянно за ним привязывалась, куда бы он ни пошёл с друзьями. И в армии я его письмами засыпала, слала фотографии артистов. А он маму попросил, чтобы я актеров этих не посылала ему».
Их должны были отпустить в отпуск, но случился этот незапланированный поход. Геннадий написал, что в поход сходит и приедет домой на побывку.
Гена так никогда и не пришёл в отпуск. С марта 1968 года перестали приходить письма. Летом мама поехала в военкомат. Там ей ничего не сказали. В октябре в военный комиссариат отправился уже отец. Там его ждала похоронка.
И скоро выяснилось, что к тому времени вся деревня знала про Гену. Откуда-то просочилась информация и разнесалась в виде слухов. Но семья Касьяновых была единственной, кому ничего не говорили. Однажды Наталье Касьяновой передали: другая девочка говорит, что брат погиб. «Вы знаете… Я её побила… Мы Генку ждём, а она болтает!» — с мокрыми глазами вспоминает Наталья Семёновна. Наша беседа происходит у нее дома, фоном работает телевизор, по которому идёт телеканал «Звезда». На экране мелькает какая-то подводная лодка…
— Но через неделю привезли похоронку, — продолжает Наталья Семёновна. — Тогда уже восемь месяцев прошло после крушения. У матери была черная коса. Волосы сразу стали белыми.
В 1998 году все члены экипажа подводной лодки К-129 были награждены орденами Мужества (посмертно). Но получить его так и не удалось. Пока суд да дело, родителей уже не было в живых.
— Нам сказали, что мы ему никто. Я шок испытала тогда, — сокрушается Наталья Семёновна. — Из отписок следовало, что орден могут получить родители или жена, или дети. Ну какие у него жена или дети, если его после школы сразу в армию забрали?!
Тема канских подводников была поднята на поверхность, когда муж Екатерины, сестры Натальи Свидерской, в разговоре с Виктором Родниченко, отцом уже знакомого нам кадета, сообщил ему об этой всё ещё тёмной истории.
Так на свет появилось исследование Саши Родниченко, а следом за ним и мемориальная доска. Кстати, велась изыскательская работа и ранее – Надежда Крамная собирала материал о своём земляке для школьного музея «Земляки», созданном в Браженской средней школе. Одно из основных направлений в работе музея — патриотическое. В частности, ведется поисковая работа по направлению «Присяге воинской верны».
Не верь!
Элеонора Дутова, сестра Олега Зубарева:
— Я была старшей сестрой, и мне часто поручали присматривать за Олегом. Впрочем, мальчиком он был послушным. По крайней мере явным хулиганом не был. Мы ходили в один детский сад, я была в старшей группе и приходила к нему, помогала одеваться. А когда он плакал, воспитательница отправляла за мной, чтобы я его успокоила.
У Элеоноры Владимировны есть внучка, которая никогда не видела своего деда Олега, но любит слушать истории из его детства. Каждое лето детей увозили в Ирбей, где они родились. Там жили их бабушка и дедушка. Олег любил выгонять из будки собаку и забираться туда, чтобы поиграть. Однажды залез в будку и уснул. А пёс спал на улице, рядом. А в другой раз брат решил покататься на соседской свинье. Подкрался к спящему животному и сел на него. Свинья проснулась. Ей не понравилась идея пацана, и она побежала, а Олег сидел на ней почему-то задом наперёд, громко крича и держась за свиной хвостик. Сейчас это смешно, но тогда было не до смеха. Выбежал дед, поймал свинью, а внуку, что называется, всыпал.
Олег Зубарев закончил Канский политехнический техникум, получил специальность теплотехника. И сразу был призван в армию. В течение полутора лет дома читали его письма про жизнь новобранцев и матросов, он охотно делился впечатлениями, даже рисовал семафорную азбуку, где каждой букве соответствует положение рук с флажками, описывал местные красоты со всей их флорой и фауной. А в конце февраля 1968-го года от Олега пришло письмо, в котором он сообщил: уходят во внеплановый поход. Идти должны были не они, но… так надо. Пообещали, что сразу после возвращения повысят в звании (пока он был старшим матросом) и дадут отпуск. Лишь только это согревало душу. Чувствовалось, что идти в этот поход никому не хотелось, не успели отдохнуть от предыдущего плавания. Это было его последнее письмо.
Наступила тишина. Родители всё больше беспокоились. Стали посылать на адрес командования телеграммы. Ответов не поступало.
— Наш папа работал на Канской ТЭЦ в отделе кадров, по работе имел отношения и с военкоматом, — вспоминает Элеонора Владимировна. — Летом к нему на работу пришли люди в погонах, пригласили отца в кабинет директора и сообщили, что сын погиб на подводной лодке. «Иди домой, говори своим…». Я услышала это первой. Не поверила. Пришла с работы мама, я и ей сказала: «Не верь! Они не погибли».
Вскоре с Камчатки к нам приехал офицер и отдал письмо от командира войсковой части Виктора Дыгало. Он выражал глубокую скорбь, приносил сердечные соболезнования. Написать это письмо было личной инициативой командира, потому что никакой официальной реакции на гибель моряков не было. Лодки К-129 словно и не существовало никогда вовсе.
И лишь через несколько месяцев пришла похоронка. Элеонора Владимировна называет её странной. Действительно, в графе причина смерти – «признать умершим». И всё. «Словно он на лавочке замерз». Муки родителей продолжались, люди извелись в догадках, одна страшнее другой. Они лишились сына и устали от неопределенности, хотя имели право знать, что же в конце концов произошло. При каких обстоятельствах он ушел из жизни?
С такой формулировочкой родственникам не удалось получить никаких пособий или льгот. Отец был участником Великой Отечественной войны, на которой он потерял правую руку. Ему сказали, что, как инвалид, он уже получает пенсию. К тому же ещё и работающий инвалид. Никаких пособий!
— Я ездила в ту военную часть, в поселок Рыбачий. Меня отвезли и показали обелиск, где я оставила цветы, организовали встречу с командиром части. Он рассказал, что на месте обелиска соорудят памятник всем погибшим на той субмарине. Я уже вернулась домой, когда получила письмо о том, что памятник ставить пока запретили. И если он когда и появится, то всех родственников пригласят на открытие. Годы идут. Родителей уже нет давно. И никто никого не приглашает.
На память о брате у сестры остались письма, похоронка и тельняшка с гюйсом (матросским воротником), ленnочкой и значком, которые ей подарили в Рыбачьем. Но про обстоятельства гибели Олега Элеонора Владимировна ничего нового не узнала. Зато снова услышала совет «меньше распространяться на эту тему». Всю жизнь родственники погибших собирали детали той истории по крохам, черпая информацию из противоречивых отечественных и американских источников. Между прочим, памятник всё-таки появился. Правда, в другом месте, а на открытие позвали лишь некоторых родственников.
Есть надежда, что сестры погибших матросов всё-таки получат ордена Мужества, которыми награждены Олег и Геннадий. Вроде бы соответствующее разрешение получено. Надеемся, ордена останутся в семьях. Так получилось, что две семьи жили почти рядом, не зная о существовании соседей по несчастью. Но в каждой семье накопилась небольшая папочка с пожелтевшими вырезками из газет, журналов, где говорится о той страшной трагедии. А теперь, благодаря работе кадетского морского корпуса и кадета Саши Родниченко, у них появилось и общее святое место. Элеонора Владимировна и Наталья Семёновна выражают благодарность всем, в том числе и Владимиру Кочневу, директору ОАО «Новотаёжное», который помог сделать мемориальную доску. А мы обязательно сообщим читателям, когда набор семейных реликвий двух семей пополнится орденами Мужества.
Когда мы прощались с Элеонорой Владимировной, она сказала: «Хорошо, что теперь с них смыт позор». «Какой позор?!» — изумился я. Оказывается, многие годы некоторые люди считали, что неспроста гибель Олега связана с такой завесой тайны. «Может, он предатель, перебежчик?!» — допускали некоторые «светлые головы». Видимо, мало того, что на долю матерей выпало потерять сыновей, да еще без места захоронения, так еще и поползли сплетни. Но теперь-то все знают, что они – герои. И еще один интересный факт. Недавно в «Одноклассниках» Элеонору нашел друг детства Олега. Он теперь живёт в США. Там тоже мало что известно о том инциденте. Как причудливо разбрасывает людей судьба!
Юный исследователь
Встретиться с Александром Родниченко, кадетом КМКК, учащимся 5 класса, оказалось не так-то просто. В тот день он уехал в Красноярск: Сашу премировали экскурсией за исследовательскую работу о подводниках. Зато на следующий день Александр с удовольствием пообщался с журналистом.
— Почему ты выбрал эту тему для своей исследовательской работы?
— На эту работу меня натолкнул отец. У него на этой подлодке погиб знакомый, Геннадий Семёнович Касьянов. Я почитал об этом в интернете. Тема показалась очень интересной, захотелось найти больше информации. Помогали папа и мама, вместе выискивали информацию, работали с архивами.
— Насколько трудно заниматься подобными исследованиями в общем-то обычному школьнику?
— Около месяца заняла у меня эта работа. Самая большая трудность состояла в том, чтобы отфильтровать большие объемы самой разной информации, часто противоречащей одна другой. Приходилось отсеивать, выбирать то, что, по нашему мнению, более правдиво. Например, в одной из публикаций корреспондент газеты «Совершенно секретно» пишет, что это было столкновение с надводным судном. Но это невозможно, потому что на фотографиях видно, как протаранена лодка. Такое не могло бы произойти при столкновении с надводным кораблем.
— К какому же заключению ты пришел в ходе своих изысканий?
— «К-129» столкнулась с американской подводной лодкой. К тому же это далеко не первый подобный случай. Чаще всего это случается с подводными судами проектов «К» и «С». По словам американской стороны, им удалось поднять только часть лодки и похоронить шесть человек. Но по другим данным, захоронено было более 80 тел. Это почти весь экипаж. Значит, они всё-таки подняли всю субмарину.
— Ты собираешься продолжить исследования?
— Конечно, буду изучать этот вопрос и дальше. Наша киностудия будет снимать документальный фильм о катастрофе с подводной лодкой и её героями. Первые съемки состоялись ещё в прошлом году.
В планах ближайшей весной съездить на Камчатку, в город Вилючинск, на базу военных субмарин, с которой ушла в свой последний поход «К-129». Вдруг мы там найдём живых свидетелей подготовки лодки к плаванию или людей, которые служили на лодках такого же проекта «К». Мне будет очень интересно пообщаться с ними.
Анатолий Бурундуков, директор Канского морского кадетского корпуса:
— С самого начала в нашем кадетском корпусе воспитание детей ведётся в духе патриотизма. К 10-летнему юбилею мы открыли памятник «Русским морякам, благодарные кадеты». Считаем очень важным, чтобы дети знали имена и историю героев, которые ходили с нами по одной земле. Нашими воспитанниками уже проведены исследования жизни и подвига Арсения Москвина, родившегося в Канcке. Дети должны быть воспитаны на хороших примерах. Мы чтим память Героя России Владимира Боровикова, похороненного в Канске. Кадеты ухаживают за его могилой. Теперь мы сделали достоянием городской истории и имена двух подводников – Геннадия Касьянова и Олега Зубарева. Спасибо за помощь Геннадию Крупскому, командиру воинской части «Арсенал», и Владимиру Кочневу, директору ОАО «Новотаёжное».
Фото автора и из личного архива родственников погибших подводников. Использованы материалы исследовательской работы Александра Родниченко, кадета КМКК, Надежды Крамной, хранителя музея Браженской школы, и других источников.
Опубликовано в газете «Каннские ведомости» 29.11.2014 г.
Программа на радио «Серебряный дождь – Красноярск». Выпуск 62 от 11.02.2014 г.
Ведущий Владимир Василенко очень любит и хорошо понимает джаз, к тому же у него, пожалуй, крупнейшая в Красноярске коллекция джазовых записей (винил, CD и DVD). Но его передача – не о джазе. Он отчетливо понимает, что далеко не все слушатели Серебряного Дождя — фанаты этого музыкального стиля, но все они любят хорошую музыку самых разных жанров. И он решил напомнить вам о том, что звучало 10, 20, 30 лет назад (а хорошей музыки было очень много и раньше).
Программа «Мир музыки и музыка в мире», выходит по вторникам, в 8 часов вечера, состоит из трёх разделов. Первый называется «Рождено фольклором» и тут будет этническая музыка всех народов земли — от блюза до фламенко, от индийской раги до арабского мугама, от славянских до цыганских напевов. Второй раздел — «Золотые голоса» и здесь тоже будут певцы разных стран и народов – Фрэнк Синатра и Шарль Азнавур, Рэй Чарльз и Ив Монтан, Сальваторе Адамо и Леонард Коэн… Ну, а содержание третьего раздела понятно из его названия – «Незабытые мелодии». Вас ждут самые популярные песни и инструментальные композиции ХХ века…
Недавно на юге Красноярского края — в Краснотуранском районе, на границе с Хакасией — побывал корреспондент «Красноярского рабочего». Здесь, на правом берегу Красноярского водохранилища, стоит легендарная гора Тепсей, которая сегодня у археологов вызывает не только интерес, но и большую тревогу. Какие памятники древности она в себе хранит и какие опасности им угрожают?
Хорошо ехать по степи весной: солнце светит ярко на синем небе, чистый воздух ветерком перекатывается по прошлогодней золотистой траве от горизонта до горизонта, сопки покрыты молодой травой и разноцветным ковром цветов сон-травы с вкраплениями маленьких жёлтых звёздочек диких лилий и всполохов ирисов, в вышине плавно кружат коршуны и ястребы.
А вот и гора Тепсей, что расположена на правом берегу Енисея в месте впадения в него реки Туба. Красивая и величественная, окутанная утренней дымкой и древними хакасскими легендами и сказаниями, она гордо возвышается над полями и водной поверхностью. По преданиям, эта гора — окаменевшая девушка, настроение которой меняется сто раз на дню, и в зависимости от этого меняется её цвет.
По другой легенде, здесь в одной из пещер замурованы сокровища хакасских князей. Может быть, ещё и поэтому не иссякает интерес к Тепсею.
Одним из открытий, сделанных археологами, стали наскальные рисунки, некоторые из которых датируются аж третьим тысячелетием до нашей эры. Уже тогда древние люди выбивали на камнях изумительные по своей красоте и точности изображения лосей, оленей, быков…
Большинство из них можно без особого труда увидеть на плоских каменных выступах, неспешно переходя (как по залам музея) от одной скалы к другой. Но, в отличие от традиционных музеев, в этом потолком служит бескрайнее небо, а вместо запаха архивной пыли с наслаждением вдыхаешь аромат степных трав, чабреца и полыни.
Кстати, нынешней весной на горе работают археологи из Кемеровского государственного университета, которые многое нам показали и рассказали.
Эти места интересны не только красивыми, суровыми и загадочными видами. В окрестностях правобережной горы Тепсей и левобережной горы Оглахты в своё время были обнаружены, например, древние поселения Афанасьевской и Окуневской культуры начиная с эпохи палеолита, памятники раннего железного века, Средневековья.
— Это место называется Тепсейский археологический комплекс,- рассказывает Ольга Сергеевна Советова, профессор кафедры археологии Кемеровского университета, президент Сибирской ассоциации исследователей первобытного искусства (САИПИ).- Интересен он тем, что водная гладь Красноярского водохранилища искусственно объединила множество памятников наскального искусства: гора Оглахты (вся напичканная петроглифами), напротив гора Кунья, по другому берегу — Суханиха, Потрошиловская, Масеиха. Получается огромная культовая галерея древностей и священных мест.
К таким священным местам относились, безусловно, и курганы — древние могильные холмы, обилием коих славится Хакасия и юг Красноярского края, и часть из которых как раз расположена на территории Тепсейского археологического комплекса. До сегодняшнего дня до нас дошло огромное количество курганов, наиболее известен Салбыкский в долине царей (56 захоронений), раскопанный ещё в 50-е годы.
— Причём обнаружены не только курганы, но и захоронения с небольшими надмогильными конструкциями, не очень заметные в траве,- поясняет мне Анна Николаевна Мухарева, кандидат исторических наук.- Порой они затянуты дёрном и многие не найдены до сих пор. Но поиски продолжаются.
Все эти курганы, особенно крупные, были разграблены ещё в древности, что создаёт определённые трудности для археологов. Допустим, если был захоронен, например, вождь, имеющий высокий статус, то чтобы это понять, нужно посмотреть, что лежит рядом — оружие, украшения, пища, какая погребальная конструкция была сооружена. Но если курган разграблен и разрушен, и многие из этих вещей пропали? Такое положение усугубляется тем, что иногда новые племена на месте разграбленных могил ставили свои усыпальницы — тем самым совсем разрушая то, что оставалось от прежних «жителей». Именно поэтому такие комплексы очень подробно изучаются. Эти древности — всего лишь малая часть, поэтому рассматривать всё приходится в широком историческом контексте.
Но и это ещё не всё. Сейчас возникла новая волна «чёрных археологов», которые при помощи современных металлоискателей находят и вытаскивают те артефакты, что ещё остались в степи — поэтому настоящим археологам порой нужно действовать достаточно быстро и решительно.
Сибирские учёные в 2002 году вошли в IFRAO — Международную Федерацию организаций по наскальному искусству. И теперь активно занимаются мониторингом памятников наскального искусства.
— На Тепсее мы нашли огромное количество изображений животных, всадников. Причём разновременных,- с увлечением продолжила рассказ Ольга Сергеевна.- Рисунки выполнены в разных техниках: некоторые грубо выколочены, другие выбиты маленькими точечками, иные — насечками или чёрточками, некоторые даже прошлифованы.
Есть, например, изображение оленя, относящееся к Тагарской эпохе. Аналогичные петроглифы можно увидеть на скалах в Туве, Казахстане, Монголии. Есть бегущий лось с подогнутой ногой — это уже следующая изобразительная традиция, следующая эпоха. Петроглифы отличаются друг от друга: окуневские выполнены охрой, таштыкские — тонкой линией.
Кроме того, есть изображения целых сцен. Например, рисунок, на котором множество всадников скачет куда-то, а над ними — то ли великан с булавой, то ли герой. Такие сцены повторяются — видимо, был какой-то интерес к этому. Подобные картины есть и на Оглахты, и на Потрошиловской. Может, здесь были какие-то сакральные центры, где проводились соответствующие обряды.
Пришедшие намного позже в эти места хакасы проводили свои ритуалы возле этих же скал. Например, ещё в XIX веке они приходили к Оглахты и поклонялись коню — священному животному всех кочевников. Они видели древние изображения лошадей и считали их своими. На верхних ярусах Оглахты очень много хакасских рисунков, но они другие — другой стиль, другие сюжеты: кони в яблоках и с какими-то украшениями, много женщин в нарядах и шубах.
Ольга Советова рассказывает:
— Приезжаем — когда каждый год, а когда через два-три года — и смотрим на одни и те же плоскости. И порой картина получается удручающая: корка отходит, рисунки прячутся за своеобразную «промокашку» из тины и водорослей. Современные туристы и рыбаки под стеной разводят костры, отчего петроглифы также разрушаются, да ещё и остаются кучи мусора.
В результате памятники древности исчезают. Специалисты копируют изображения, издают альбомы, календари. Но тиражи не такие, чтобы охватить всех, и очень важно сохранить оригиналы, чтобы у нас, в Сибири, мы могли это показывать гостям и гордиться.
Во всём мире сейчас наблюдается всплеск интереса к наскальным рисункам. В Португалии есть местечко в долине реки Коа, где собирались строить плотину. Когда же там обнаружились петроглифы, то строительство отменили и устроили музей под открытым небом, в который потянулись туристы. Конечно, португальцы проиграли в экономическом плане, но они сохранили свою историю.
Оглахты находится на западном берегу Красноярского водохранилища, в Хакасии. Так вот наши соседи смогли сделать заповедную зону вокруг горы, где археологи работают и спокойно изучают наскальные изображения. У нас же всё наоборот. В прошлом году выяснилось, что часть территории с наскальной живописью попадает под застройку. На въезде поставили КПП и никого не пускали. Предприниматель из Абакана, выкупил земли. Что будет дальше с этим районом — непонятно.
У красноярских чиновников очень странное отношение к истории. Может быть, они все мечтают переехать куда-нибудь подальше, типа Северного Кавказа?
Как сохранить эти уникальные памятники?
— Нас часто не слышат люди, имеющие деньги и власть. Такие места можно было бы закрыть для массового посещения, а можно поступить и иначе,- вступила в беседу Анна Николаевна.- Я была в Казахстане, на комплексе Тамгалы. Там сделаны тропы — специальные подходы, чтобы люди могли всё увидеть своими глазами. Эти памятники доступны — приходите, смотрите, только гадить не нужно.
— Надо сделать в этом месте археологический парк, в котором можно было бы выставить камни с рисунками, поставить муляжи — щиты с надписями, которые объясняли бы, какие здесь есть изображения и что они собой представляют, чем они ценны,- поддержала коллегу Ольга Советова.- Люди приезжали бы, с одной стороны, отдыхать, а с другой — общаться с историей.
Уже создана инициативная группа, в которую входят учёные Красноярского педагогического университета, сотрудники Минусинского и Абаканского музеев, Московского археологического института, института истории материальной культуры в Санкт-Петербурге — все готовы способствовать тому, чтобы эти земли использовали более бережно, с умом. Кемеровчане готовы к сотрудничеству с нашим министерством культуры и хотят обратиться к губернатору края, чтобы на такие программы не жалели деньги, ведь задуманную стройку можно отодвинуть и подальше от исторической зоны. Места вокруг много, и песчаные пляжи тянутся далеко-далеко.
Кстати, и в Красноярске есть известный специалист — Александр Леонидович Заика, который много делает, чтобы сохранить уникальную Шалоболинскую писаницу в Курагинском районе и преобразовать её в музей-заповедник.
На Тепсее поражает то, что дорога проложена прямо по одному из курганов и пробита настолько варварски, что стали видны каменные короба захоронений. Нельзя же, в самом деле, просто застроить эту территорию дачными домиками, похоронив под ними многовековую историю края.
Современные люди не должны жить только лишь материальными и сиюминутными интересами — должна быть интересна история родных мест, наша духовная культура. Недостаточно просто любить свой край и свою Родину — надо её беречь, патриотизм должен питаться знанием прошлого и своих корней.
Красноярцы едут порой далеко за границу, чтобы посмотреть на памятники древней культуры (на пирамиды и Стоунхендж, например) считая, что только там они могут прикоснуться к вечности. Но они и не представляют, какое богатство древности хранит наша земля — артефакты, которых точно нигде больше не осталось.
Опубликовано в газете «Красноярский рабочий» 17.05.2014 г.
Когда Оксана Пьянкова удочерила первую дочку, это стало неожиданностью для неё самой. Когда взяла вторую, это шокировало многих, и, в первую очередь, её маму.
А ты сможешь?
— осторожно спросила она, услышав о моём решении взять Алису. О Насте разговор шел уже в другом тоне:
«Ты понимаешь, что тебе теперь надо не одну маечку погладить, а две, не одну голову расчесать, а две, ногти не на двух ногах подстричь, а на четырёх!»
«Одна-две, разбег небольшой», — думала я. Но в правоте маминых слов убедилась в первый же «банный день»…
Так случилось, что в профессиональном плане я пошла по маминым стопам. Мама –педагог и тоже когда-то работала инспектором по делам несовершеннолетних. Помню, как придя с работы, она, завернувшись в плед, ложилась поперёк кровати и просила её не тревожить. Хотя бы полчаса. Я глядя на неё всегда недоумевала: «Что она так устаёт? Ведь не тележки же с углём возит». Только придя на её место, я поняла, с каким тяжёлым, грязным грузом на душе возвращалась она каждый день со своей непыльной работы. Теперь я знаю, что это за груз. Приходишь в семью, а там живым не пахнет: голубь дохлый в холодильнике, на печке, в лучшем случае, вчерашние щи из воды с капустой… Даже не знала, что так бывает. Когда мама рассказывала, что люди живут в избах с земляным полом, варят сусликов, я и представить не могла, о чём она говорит.
Алису я удочерила два года назад. Если бы за месяц до этого мне кто-то сказал, что я возьму чужого ребёнка, покрутила бы у виска: «Да что вы?» Наверное, это возраст… Сыновья мои выросли: Жене — 25, Кириллу – 15, мама в мои годы была уже бабушкой… А вообще я всегда хотела большую семью, дочкам косы плести, платья красивые покупать. Мальчишки есть мальчишки: хоть как наряжай, хоть золотом одежду расшей, всё равно – штаны да рубаха.
Целлофановая девочка
Алиску я знала совсем маленькой — она жила в соседнем доме в неблагополучной семье. По роду своей службы я часто бывала в их квартире и без боли в сердце не могла смотреть на эту махонькую затравленную девчушку. После последнего посещения, когда она, несчастная, подошла и прижалась к моим ногам, я рёвом ревела весь вечер. Перед глазами стояли её огромные молящие глаза, а в голове стучала одна мысль: «Девочку надо спасать… спасать…»
Моя лисичка…
Это был заморенный «прозрачный» ребёнок, «кусок коросты», (всё тело в расчёсах). Её родители постоянно варили наркозелье, им пропахла не только одежда ребёнка: мне казалось, Алиса выдыхала этим запахом. Первым делом я выкупала ребёнка, выбросила старую одежду, купила всё новое. Посадила на усиленное питание. Молоко, яйца — всё домашнее. В пять с половиной лет Алиса весила 10 кг — истощение было налицо. Знакомые советовали подать на родителей в суд, но мне было не до этого, надо было ребёнка выхаживать. С едой доходило до смешного.
Готовлю окрошку, а она спрашивает:
— Что делаешь?
— Окрошку.
— Я люблю окрошку. А это что?
— Халва.
— Я люблю халву.
Может, она боялась, что ей не дадут. Или напоминала, о том, чтобы о ней не забыли…
Мамой меня Алиса назвала только, когда в доме появилась Настя. До этого я не звалась никак. Подойдёт, дёрнет за рукав: «Знаешь, чё…»
Сегодня уровень подготовки в школу у нас высокий, а начинали мы с простых вещей, с «Курочки рябы». Памяти у девочки не то что не было – ребёнок в принципе не понимал, что делать с информацией. Конечно, мы много занимались. Произношение, постановка звуков — каждый вечер. По первому образованию я учитель-дошкольник, пришлось вспомнить все свои университеты. Залезла в старые методички, хрестоматии по дошкольному образованию и логопедии. «С детьми надо разговаривать постоянно», — вспоминала я мамины слова. Мыла посуду и одновременно разучивала с
Алисой стишки: «Я рубашку шила мишке, я сошью ему штанишки, надо нам карман пришить и конфетку положить»…
Через месяц коросты сошли, щёки порозовели. А через полгода на празднике осени девочка уже рассказывала большое стихотворение.
Вот она, моя Лисича, танцует на одном из детских утреников. В осанке, повороте головы такая грация! Откуда что взялось?
Любовалась – любовалась на неё, вспомнила её коросты, подгузники три раза за ночь, и не выдержала… вышла в коридор и разревелась.
Сестры по несчастью
Вот они, мои красотки, в шляпах…Почти ровесницы, а такие разные…Алиса ласковая, как кошечка, потому и Лисича. Настя – намучившаяся, взрослая не по годам, первое время вообще не разговаривала. У неё история – жуть! Последние два года, пока мать её была под следствием, девочка моталась по приютам. Когда она попала к нам, мать лишили родительских прав, а шестилетнюю Настю и двух её братьев должны были срочно определить в детдом. Честно сказать, мы обзванивали все наши приёмные семьи и, как товар, предлагали ребятишек. Желающих не нашлось. В конце концов, когда вышли все сроки, я решилась:
-А-а, одной больше, одной меньше. Возьму сама. Тем более, Настя не раз просилась ко мне в дочки:
— Даже Ленку Иванцову взяли…А меня никто не берёт. Возьми.. я тебя мамой буду звать.
Настя — серьёзный и ответственный ребёнок. Особенно любит помогать мне на кухне. Не успеешь ложку изо рта вынуть — она её уже помыла. Готовить я могу хоть весь день, но посуду, признаться, мыть не люблю. Теперь у нас семейный подряд. Дочки – мои первые помощницы.
Кирилл в этом году заканчивает школу, я не представляла, как буду жить одна. Зато теперь у нас «цыганский табор». Весело. Сыновья мои девчонок обожают. Я стараюсь никого из них не выделять и не обделять. Поругала одну – поругала другую, приласкала одну – приласкала другую. Денег в семье пока хватает. На выпускной Алисе и Насте красивые платья купили, увидели ещё краше – снова купили. Мне самой много не надо. Люблю жить в рабочем ритме, куда-то бежать, что-то делать. Закисну, лёжа на диване. Выходной день для меня всегда был мукой. Сегодня, правда, без него не обойтись: на всю неделю столько «лапши» надо настирать, насушить, нагладить! Маечки, колготочки, носочки…
О том, что будет дальше, я загадывать не хочу. Жизнь гладкой не бывает, но мы свои проблемы будем решать как Скарлетт О Хара из романа «Унесённые ветром», — по мере их поступления.
В горе и в радости – вместе
Татьяна Эффа и Сергей Юстус познакомились не в дружеском кругу, и не на дискотеке. Это произошло в красноярском ортопедическом центре. Здесь пятнадцатилетняя девушка и восемнадцатилетний парень проходили курс реабилитации после ампутации ног.
Таня
В один из летних вечеров, выпавший на День Нептуна, Таня поехала с друзьями в райцентр Новосёлово на дискотеку. В этот вечер она танцевала последний раз на своих ногах. По пути домой случилась страшная авария. Рулевой погиб, четверым подросткам, среди которых была и она, оторвало ноги…
Трагедия потрясла Новосёловский район. Люди сдавали кровь, переживали, рассказывали страшные подробности. Потом всё забылось. Все зажили своей жизнью. А Таня — своей. Не умерла от боли, не ослепла от слёз, не пропала с горя. Жизнь мудра, и всегда даёт шанс. Если в одном месте убавит, то прибавит в другом. Тане отмерила семейного счастья. Ни много, ни мало. Посчитала, что две ноги на двоих – достаточно.
Сергей
Несчастный случай с Сергеем произошёл почти в это же время, но за сотни километров от Новосёловского района, в Большом Улуе.
Близился весенний призыв, юноша собирался в армию. Друзья пригласили на свадьбу. Погуляли, как водится. К утру невеста собралась рожать. Сергей оказался самым трезвым из гостей. Усадил роженицу на мотоцикл, довёз до парома, где дежурила «Скорая», сдал медикам. На обратном пути, на крутом косогоре он не справился с управлением, мотоцикл перевернулся. Парня пронзила резкая боль. Из ноги хлестала кровь — под коленом были порваны связки.
Паром в это время причаливал к противоположному берегу. Пока ждали его возвращения — началась гангрена. В этот день много случайностей сопутствовало беде. На пароме оборвался трос. В местной больнице хирург от Бога, делавший аппендицит с закрытыми глазами, отмечал свой день рождения, и вся его бригада была пьяна. Обезумевшему от боли и крови парню сунули в руки бумажку, на которой он нетвёрдой рукой начеркал, что согласен на операцию, и что было дальше — не помнит. Рассказывали, как кричала мама… Она работала тут же в больнице, но когда узнала о трагедии, отрезанную сыновью ногу уже выносили из хирургического отделения. Говорят, ногу можно было спасти, если бы в город…если бы срочно… Не спасли. Сложилось, как сложилось.
Хоть шалаш, но свой
Всё это произошло с Таней и Сергеем весной. Лето они плохо помнят. Или не хотят вспоминать. Да и что в нём было? Слёзы, боль, костыли, участие и жалость близких. Светило солнце и лил дождь. Всё казалось прежним и всё было другим…А в августе они уже нашли друг друга.
Это было десять лет назад. Столько же времени супруги на протезах. Говорят, уже не больно. Сами делают грядки, копают картошку. Поэтому, наверное, в местном сельсовете здоровые люди принимают их за себе подобных — за невыкошенную траву у дома отправляют инвалидам письменные извещения с требованием навести порядок.
Живут супруги на родине Тани, в Толстом Мысе. В семье подрастают двое детей: дочка Лиза и сын Женя. Небольшой деревянный домик супруги приобрели недавно на материнский капитал. До этого тоже жили самостоятельно, но в родительской квартире. Казалось бы, живи да живи в чужой хате, никто не выгоняет. Нет, им захотелось свить своё гнездо. Да и как упустить такую возможность! Без материнского капитала собственный дом маячил бы инвалидам несбыточной мечтой до конца жизни.
-Хоть шалаш, да свой,- говорит Сергей.
В «шалаше» три комнатки, кухонка. Ребята живут более чем скромно, но всё необходимое есть. На новоселье приобрели кухонный гарнитур, обновили посуду. Электроплита, холодильник, стиральная машинка, микроволновка – всё это в доме есть. Семейный бюджет – пенсия (14 тысяч на двоих) плюс детские. Этого едва хватает на четверых.
— Квартира, свет, школа, садик, питание, если что остаётся, покупаю одёжку для детей: носочки, маечки, трусики, — замечает Таня. — Нам родители помогают, родные, бабушка из Германии посылки шлёт. Детям ни в чём не отказываем, даже если денег нет, что-то в долг можем взять в местном магазине. А вот на ремонт дома не хватает.
Ремонт, благодаря неблагонадёжным продавцам из Новосёлово, стал головной болью семейной пары.
— Мы отдали за дом 200 тысяч, договорились, что за ремонт, который мы сделаем за свой счёт, продавец вернёт нам 27 тысяч, — рассказывает Сергей. — Стены были – страшно смотреть! Поменяли проводку, вставили новые окна, наклеили обои. Ремонт сделали, живём уже пятый год, но деньги нам до сих пор не вернули. Сейчас им звоним – они трубку бросают, в посёлке увидят – убегают. А мы до сих пор с кредитом, который брали на стройматериалы не рассчитались. Крупно нас подвели! Да и было бы у кого отнимать!
Как без уважения?
При этих словах Сергея стало неловко за тех здоровых, не бедных, двуногих… людей. Когда подобные существа не отличают металлопротез от женской ноги, слова и эмоции бессильны. Надо идти в суд. К сожалению, договор закреплён только честным словом. А дворянские времена, когда честное слово было превыше всего, давно канули в Лету.
Хорошо, когда здоровые люди относятся к людям, ограниченным в каких-то физических возможностях, без унижающей жалости, как к равным. Но как без уважения? Ведь цена любого жизненного вопроса у них выше во сто крат. Татьяна занимается воспитанием детей и домом. Но у Сергея пять лет трудового стажа. При малейшей возможности мужчина старается подработать на производстве или у частника. Хватается за любую работу.
— На гусятнике, в слесарке, трактористом…. Последний раз мотористом подрабатывал два года назад. Со своими отвёртками и пассатижами ходил. Работы у нас нет. Бывает люди зовут: кому квартиру обшить, кому обои поклеить, недавно с другом 20 тысяч на двоих заработали. Дома печку сам перекладывал, всю мелкую работу по усадьбе могу делать, — рассказывает Сергей.
Жить на земле здорово и вольготно, но непросто. Очень уж много хлопот, даже для здоровых. Тут — побелить, покрасить, там – подладить…Кое-как управившись с квартирой, супруги уже думают о сенцах. Очень уж они плохи! Да и на усадьбе забот хватает. Но тут без чуда и добрых людей не обойтись. Слава Богу, что в семье тихо и незаметно подрастают дети. Здоровые, умные, трудолюбивые. Надежда и опора отцу и матери.
Опубликовано в газете «Грани» 9.05 и 11.07.2014 г.
Как один адыгеец семьдесят детей усыновил — это не сказка столетней давности, а реальная история о человеке, который не только усыновил осиротевших сибирских детей, но и построил для них настоящий дворец, не имеющий аналогов в России.
С южных гор до северных морей
В детском доме-лицее, названном в честь его создателя, Хазрета Меджидовича Совмена, уже одиннадцатый год живут, учатся и готовятся к взрослой жизни ухоженные мальчики и девочки. Одни из них давно уже поступили в университеты, институты и техникумы, а другие — лишь в первый класс.
Сам Хазрет Совмен родился в далёком от сибирских краёв ауле Афипсип Республики Адыгея. Но то ли Джека Лондона начитался, то ли денег решил заработать,- отправился он в Сибирь, на золотые прииски, да так там и остался. Освоил множество профессий, получил права автомобилиста, бурильщика, машиниста бульдозера, стал мастером, потом инженером.
В полной мере на себе опробовал и изучил, как в тайге добывается золото из так называемой мёртвой глины. За уникальную технологическую разработку и получение золота из глиняного месторождения через несколько лет он попал в Книгу рекордов Гиннесса.
На его пути была Чукотка, где он работал в артели «Восход» и стал её председателем. Позднее возглавил крупнейшее в СССР золотодобывающее предприятие «Союз». Около 40 лет назад создал частную компанию по добыче драгметалла.
Невиданное в те времена решение! В стране только в золотодобывающей отрасли разрешался такой вид деятельности. Другим категорически запрещалось заниматься частным предпринимательством. Правда, неизвестно, кому от этой деятельности больше повезло — Совмену или государству.
Не буду раскрывать сразу все карты. Скажу лишь о том, как простой старатель помог государству сэкономить три миллиарда рублей.
Правота простого старателя
Советские геологи нашли золотые образцы на заполярном острове Большевик,- вспоминает Хазрет Меджидович,- и так уверовали в успех, что даже доложили председателю Совмина СССР о несметных количествах драгоценного металла. В новый «Клондайк» поверил даже многоопытный министр цветной металлургии СССР Пётр Фадеевич Ломако.
Нашлись специалисты, которые уговорили его на строительство Заполярной атомной электростанции, чтобы обеспечить будущих золотодобытчиков дешёвой электроэнергией. Но почему-то решили посоветоваться со мной.
И вот на высоком совещании в присутствии многих министров я возьми да и ляпни, что никакого золота на острове Большевик нет! Ломако даже побагровел от такого заявления и с криком выгнал меня из зала. Я очень сильно расстроился. Как же так?! Сдаю государству больше всех золота, а меня не хотят слушать и даже выгоняют из зала!
Прошло какое-то время, меня нашли, вызвали в Москву. Приезжаю. Снова встречаюсь с Ломако, и он говорит: «Я же всё-таки министр, а ты меня не слушаешь!» Я ему ответил: «Дайте мне один год, я разведаю, и все расчёты положу вам на стол». А он продолжает доказывать и убеждать меня: «Там уже десять лет работают учёные-специалисты, а ты за один год хочешь всё успеть».
Добраться до этого острова было очень сложно! Военные лётчики пытались самолёты сажать на острове Среднем, по соседству с Большевиком, но у них ничего не получилось. Я подумал и решил посадить Ил-76, самолёт грузоподъёмностью 60 тонн,- говорит Хазрет Совмен.
Министр авиации тогда сказал: «Пусть строит, изучает, ничего у него не получится, такого быть не может. Военные не смогли преодолеть препятствия и посадить самолёты, а он один такой смелый»…
Совмен не тот человек, который слова бросает на ветер. Сказано — сделано. Такой у него жизненный принцип. На свои средства, которые он заработал в Магадане, пригнал самолёт Ан-10 и вертолёт Ми-6. Построил за два месяца взлётно-посадочную полосу шириной 200 метров и длиной 5,5 километра. Даже трудно представить, как сумели построить за какие-то 60 дней и ночей. До сих пор это остаётся загадкой.
Остаётся загадкой и то, как в условиях Заполярья Совмен добыл несколько тонн золота, полностью выполнил программу, которую поставил перед ним министр, а через год пришёл и доложил ему, что золотоносной руды там всего тонн 60-65. Но если все россыпи «подмести», то наберётся ещё тонн пять.
«Как же так?! — удивился министр,- профессора, геологи с мировым именем убеждали меня в информации о несметных богатствах, а оказался прав простой старатель!»
Прошло уже около 30 лет, но сослуживцы Совмена до сих пор вспоминают, как возмущался министр и как выгонял из кабинета тех, кто пытался его убедить в необходимости строительства атомной электростанции на острове Большевик стоимостью 3 миллиарда рублей, а также о несметных богатствах золота.
Своим подчинённым Ломако дал задание — подготовить документы на Совмена, представить его к высшей государственной награде. Но Хазрет Меджидович не считал, что совершил подвиг. Он выполнял свою обычную работу.
О роли личности в истории
В 1980 году началась ещё одна незабываемая история, связанная с созданием золотодобывающего предприятия «Полюс», аналогов которому не было в России.
Когда Совмен прибыл на новое месторождение, его не смутили ни бездорожье, ни непроходимые леса и болота, ни другие трудности. Работая в Магадане и на острове Большевик, он прошёл, как говорят, огни и воды. Дважды тонул, когда добирался до месторождения золота, да не летом, а зимой, при минус 60 градусов.
Не теплее было и в районе месторождения «Полюс». Одна тайга да болота. За короткое время нужно было построить 300 километров автодорог и приступить к освоению Олимпиаднинского месторождения в Красноярском крае. Руду попробовали было возить на действующий тогда горно-обогатительный комбинат, но в конечном итоге золото получалось золотее золотого. Машины вязли в грязи, а у местных дорожников не было ни техники, ни опыта строительства автодорог. Трудно даже представить, как в такой глухомани можно добыть драгоценный металл и получить ещё и прибыль.
Не зря говорят: дорогу осилит идущий. И вот самолёт-гигант «Антей» перебрасывает в своём необъятном чреве бульдозеры, тяжёлые самосвалы, дизельную электростанцию, а также промышленные и продовольственные товары. Буквально за пару месяцев в непроходимой тайге была построена вполне приличная дорога.
Олимпиаднинскую фабрику по переработке полутора миллионов тонн окисленной руды в год специалисты «Полюса» построили за 21 месяц. Новый, более сложный комплекс, возвели за один год вместо пяти лет по строительным нормам. А такие комплексы, как Многовершинная, Советская и другие, производительность которых в пять раз меньше, чем Олимпиаднинской, сооружались до 15 лет! Именно так, через пень-колоду, строили эти объекты до прихода Совмена.
В этой отрасли, как и в золотодобывающей, он совершил настоящую техническую революцию! В лучшие годы предприятие Хазрета Меджидовича поставляло государству до 34 тонн золота в год. При этом коллектив, в котором тогда работали чуть более тысячи человек, платил в бюджеты всех уровней ежегодно свыше двух миллиардов рублей. Это в несколько раз больше, чем отчисляли такие гиганты красноярской промышленности, как алюминиевый и тогда ещё «живой» металлургический с их многотысячными коллективами!
Пройдёт всего несколько лет, и посёлок золотодобытчиков Северо-Енисейский преобразится. Вместо почерневших от времени деревянных домов появились ухоженные улицы, новые жилые кварталы, яркие витрины магазинов. Выросли школы с компьютерными классами, со спортивными залами и плавательными бассейнами. И на всех этих сооружениях таблички: «Построено коллективом АО «Полюс». Президент компании Совмен Хазрет Меджидович».
Всё это подарок частного предпринимателя посёлку! По решению Хазрета Совмена во всех северо-енисейских школах было бесплатное питание, а каждый новорождённый вместе со свидетельством о рождении получал сберегательную книжку на пять тысяч рублей.
Летайте вместе с орлами
В свою бытность президентом «Полюса» он всегда подчёркивал: «Мы работаем на Красноярский край, на Россию, а не на зарубежного дядю».
Не так, как многие предприниматели — как только получили прибыль, так сразу через офшор перегоняют деньги на зарубежные счета. Бывший мэр Москвы Юрий Лужков, побывав на Олимпиаднинском комплексе, в присутствии многочисленных гостей и журналистов сказал: «Если бы все работали так, как «Полюс», Россия за пару лет поднялась бы на самый высокий мировой уровень».
В чём же секрет успеха Хазрета Совмена и его «Полюса»?
— Никакого особого секрета нет и не было,- отвечает Хазрет Меджидович.- Человеческое и трудовое сотрудничество. Вот и весь секрет. При Олимпиаднинском ГОКе был обустроен посёлок, в нём благоустроенные дома, общежития для вахтовиков, клуб, спортзал, магазины, плавательный бассейн.
Здесь были свой хлебозавод, молочный, колбасный заводы, подсобное хозяйство, сеть столовых. В компании — строгая дисциплина, сухой закон. В «Полюсе» была самая высокая зарплата в отрасли. Для рабочих и служащих было организовано бесплатное четырёхразовое питание, бесплатное проживание, оплата коммунальных услуг, бесплатный проезд на время отпуска самолётом туда и обратно.
— Разве можно в таких условиях работать плохо?! — говорит инженер Игорь Черепанов.- Нет. Невозможно. Никогда не забуду времена, когда работал в «Полюсе». Это были лучшие годы в моей жизни!
Чтобы понять секрет успеха этого предприятия и его коллектива, достаточно привести только один пример. На чуть более тысячи работающих в отделе кадров лежало более двух с половиной тысяч заявлений с просьбой о приёме на работу. Президент компании тогда шутил: «Ко мне на работу только по рекомендации министра можно устроиться».
Нет, не зря говорят: чтобы чувствовать себя орлом, нужно летать вместе с орлами. Совмен умел подбирать команду, при этом не имел привычки возвышаться над единомышленниками. Он всегда знал, чего добивается, и достигал своей цели. Коллектив предприятия понимал его с полуслова и безукоризненно выполнял требования своего руководителя.
Благодаря дисциплине, добросовестному отношению к делу, прогрессивным технологиям предприятие стало высокоэффективным. Так, извлечение золота из руды составляло тогда 98 процентов. В мире такого не было! Производство работало и контролировалось 24 часа в сутки. Без остановок в выходные и в праздничные дни.
Надежда — только на себя
Принципиальным для Хазрета Совмена было решение организовать в компании свой проектный и научно-исследовательский отделы, иметь мощную строительную организацию, опытных монтажников, пусконаладчиков, высококвалифицированных специалистов. При этом инженерно-технический персонал составлял всего 50 человек.
Не было привычных планового, юридического, экономического, технического, производственного, снабженческого отделов. Всю работу выполняли руководители подразделений и вице-президенты. И сам президент, как Чапаев, всегда шёл впереди, не чурался любой работы, когда нужно было — брал на себя обязанности и экономиста, и инженера, и бухгалтера, и технолога, и проектировщика.
— Зачем плодить бездельников и платить им деньги,- подчёркивает Совмен,- когда с меньшим числом грамотных и толковых специалистов можно добиться гораздо лучших результатов. Каждый человек, кто работал у нас, знал, что ему нужно делать и безупречно выполнял свои обязанности.
В компании сегодня около шести тысяч человек, не сосчитать одних директоров замов, помов и других специалистов, которых сложно выговорить и понять без переводчиков, чем они занимаются и в какой стране существуют их фирмы. Всё это стало большой тайной. Какова же отдача от этих фирм?
В то время, когда возглавлял компанию Совмен, так называемая выработка на каждого работающего составляла более 20 килограммов золота в год. Напомню, в лучшие времена предприятие сдавало ежегодно 34 тонны золота. Сейчас в коллективе «трудового» народа в шесть раз больше. Все они вместе добыли в 2012 году 38 тонн золота. Таким образом, каждый своим «упорным трудом» добыл чуть больше 6 килограммов! То есть в три раза меньше, чем во времена расцвета «Полюса»!
Специалисты нынешней компании могут возмутиться и сказать, что они создали строительную, монтажную организации, большую группу проектировщиков, конструкторов, изыскателей и так далее. Но ведь все эти подразделения и раньше были, только численность была в разы меньше, а отдача — в разы больше.
Люди умели считать не только свои деньги, но и деньги своей компании. Здесь они прошли настоящую школу экономической науки, научились обходиться исключительно российской техникой и оборудованием. Лишь для карьерных работ закупили американские «Катерпиллары» и японские бульдозеры «Коматцу». И то сделали это только потому, что в России такой мощной и надёжной техники не производили.
Удивительно, но факт — представители зарубежных фирм постоянно находились на месторождении и вели круглосуточный учёт работы машин и их состояния. Так вот, на «Полюсе» тогда была достигнута самая большая выработка часов этими машинами в мире, и производительность на одну единицу техники составляла больше среднемирового уровня на 30 процентов!
Хазрет Совмен убеждён, что строить и развивать предприятие нужно только на собственные средства. Никаких кредитов в банке! Надеяться только на самого себя. В «Полюсе» поступали так. Добыли золото — получили доход. Сначала платили все налоги. Часть средств направляли на развитие производства и покупку техники. Ещё часть — на создание фонда оборотных средств, запасных материалов, запчастей и продуктов питания. И только потом выделялись деньги на зарплату.
Все понимали, как важно создать условия для работы в следующем году. Вот и новый дорогостоящий комплекс по извлечению золота обошёлся в десятки миллионов долларов. Но президент не ходил с протянутой рукой. Все средства со старанием «скупого рыцаря» были накоплены от прибыли.
Упор на биотехнологии
Трудно было бы добиться успехов «Полюсу» без самых новых, современных технологий. Впервые в России и СНГ здесь была применена экологически чистая технология извлечения золота из упорных мышьяковистых руд с содержанием золота 3,5 грамма в тонне с помощью бактериального окисления. Другими безопасными методами золото из первичных руд не возьмёшь.
Процесс бактериального окисления в природе тоже происходит. Но требуется на это миллионы лет. Такое долгое время нужно для того, чтобы руда «разложилась». А на фабрике для этого необходимо всего лишь несколько дней.
Таким же способом извлекают золото в США и Канаде. Но они добились лишь 60-70-процентного извлечения. А у Совмена — 98 процентов! Это дополнительные сотни килограммов золота в год! С пуском второй очереди золотоизвлекательной фабрики компания Хазрета Совмена стала мировым лидером по переработке сульфидных золото-мышьяковых руд.
«Полюс» стал не просто образцовым предприятием, но и образцовым налогоплательщиком, образцом организации труда и быта трудящихся, дисциплины и высокотехнологичного производства. Компания ежегодно наращивала объёмы поставки драгметалла, стабильно пополняя золотой запас России.
В феврале 1999 года Хазрет Совмен был объявлен победителем конкурса руководителей предприятий минерально-сырьевого комплекса страны. В 2000 и 2001 годах по итогам ежегодных конкурсов среди предприятий цветной металлургии компания «Полюс» признана победителем в номинации «За наиболее высокую эффективность».
В январе 2000 года президент Владимир Путин направил Хазрету Совмену личную благодарность за эффективную работу, умение инициативно действовать в непростых условиях, за помощь стране в пополнении казны. В 2000 году «Полюс» стал победителем конкурса на звание «Лучшее российское предприятие» и вошёл в тройку лучших золотодобывающих компаний мира.
Хазрет Совмен — доктор технических наук, профессор, автор многих крупных изобретений в золотодобывающей отрасли, кавалер многих орденов и медалей. Он Почётный гражданин Северо-Енисейского района, Красноярска и Красноярского края. Все эти высокие награды человека — результат тяжелейшего, изнурительного труда.
Разные лица капитализма
Крутые перемены в России не обошли стороной Хазрета Совмена. В 2002 году в Красноярск прибыла целая делегация из солнечной Адыгеи. Посланцы Кавказа предложили ему баллотироваться на предстоящих выборах в органы местной власти и стать главой республики.
Такое неожиданное предложение земляков вызвало у Совмена некоторую тревогу. Он даже представить не мог, в чьих руках может оказаться уникальное золотодобывающее предприятие, на создание которого потребовалось более двух десятков лет. Но ещё труднее было расстаться с сибиряками, вместе с которыми он сформировался как личность и как настоящий организатор самого современного производства.
За годы работы этот человек многим своим коллегам раскрыл секреты мастерства и на конкретных примерах доказал, как грамотно строить взаимоотношения с подчинёнными и как стать лидером в отрасли. Особо стоит сказать о том, что он сумел построить в одном отдельно взятом посёлке тот самый капитализм с человеческим лицом, о котором мы когда-то читали в книжках, но не знали, что это такое. На примере «Полюса» и Северо-Енисейска, а также детдома, с которого я начал рассказ, сейчас можно увидеть воочию это явление.
Возвращаясь к визиту делегации из Адыгеи и выборам одиннадцатилетней давности, скажу, что за Совмена проголосовали около 90 процентов избирателей. И это несмотря на то, что по статусу он уже давно является сибиряком.
Но это отдельная история. Что же стало с «Полюсом», стоимость которого оценивалась в миллиарды долларов? Кто мог приобрести такое предприятие? Конечно же, тот, кто владел миллиардами, имел надёжную «крышу» и особое предпринимательское чутьё.
Именно таким оказался известный бизнесмен Михаил Прохоров. Он стал внимательно наблюдать за ситуацией и искать надёжных партнёров, с помощью которых можно было взять в руки высокорентабельное предприятие. Искать их долго не пришлось. Бывший начальник Главалмаззолота и руководитель Гохрана РФ Валерий Рудаков как по мановению волшебной палочки оказался в кабинете Михаила Дмитриевича и предложил ему свои услуги.
Переговоры между двумя известными людьми, понимающими друг друга с полуслова, были краткими. Нужно срочно попасть на приём министру финансов Алексею Кудрину и получить от него поддержку и совет, как нужно действовать, чтобы тихо и мирно забрать «Полюс».
Московский чиновник не стал откладывать встречу с министром и очень скоро оказался в его кабинете. Беседуя с Кудриным, он старался не упускать ни одной фразы. Испив до последней капли смысл речей высокого начальника, Рудаков удалился и стал действовать ещё смелее и напористее.
Неприметный с виду, тихий чиновник сидел в кабинете Совмена и уговаривал его дать согласие возглавить холдинг по промышленному развитию золоторудных месторождений в Иркутской, Магаданской областях и Якутии, в которых ему будет представлено 50 процентов акций входящих в него компаний. При этом активы «Полюса» войдут в состав холдинга, и нет смысла, по мнению Рудакова, продавать их по рыночной цене.
Адская атака на «Полюс»
Хорошо знающий Хазрета Совмена, ещё недавно называвший его лучшим другом и самым успешным организатором производства, хитрый чиновник сказал: «Ты же любишь заниматься благотворительной деятельностью? Так вот, в составе холдинга намного увеличатся твои возможности для этой деятельности».
Совмен никак не мог согласиться с посланником Прохорова и сказал, что компания стоит миллиарды долларов, и он может получить их, если выйдет на аукцион. Тот сам построит комбинаты для разработки месторождений и увеличит спонсорскую помощь жителям Сибири и Якутии.
Дружеские встречи и переговоры не увенчались успехом. Но Рудаков не тот человек, который просто так уйдёт в тень и больше не появится в Сибири. Он буквально по пятам ходил за Совменом. Вот что писал в газете «Красноярский рабочий» бывший вице-президент компании по экономике и финансам Владимир Бендюков:
«После избрания Александра Хлопонина губернатором Красноярского края снова заявился Рудаков В. В. к Совмену со словами: «Я пришёл спасать моего лучшего близкого друга! У «Норникеля» теперь не только политическая власть в крае, но и большое влияние и связи в центре, они теперь могут с тобой (с Совменом) сделать всё, что захотят».
Трудно сказать, сколько миллионов отвалил Прохоров своему другу за его усердные хлопоты. Но ведь даже козе понятно, что Рудаков вряд ли бы стал просто так совершать многочисленные перелёты из Москвы в Красноярск и обратно, обивать пороги высоких московских чиновников, а также стучаться в двери министра финансов.
Зачем всё это нужно было ему? Затем, чтобы самому, хотя бы временно, стать председателем совета директоров «Полюса», получить дивиденды и навсегда исчезнуть из края.
И Прохоров, и Рудаков поставленной цели достигли. Ни один, ни второй в здешних краях больше не появляются. Но Михаил Дмитриевич не тот человек, который поступает опрометчиво, когда в руках оказывается такой лакомый кусок. Он не стал демонстрировать и разглагольствовать, какое счастье упало на его голову, а спокойно, со знанием дела, решил перерегистрировать компанию на острове Джерси, находящемся под юрисдикцией Великобритании.
Вот такая у бывшего руководителя партии «Гражданская платформа» гражданская позиция. Как говорят, сливки снял и поспешил избавиться от компании. Он её продал.
И даже глазом не моргнул
Дело сделано, пора, как говорится, лечь на дно, притихнуть, не высовываться там, где не надо. Но Прохоров был бы не Прохоровым, который будет сидеть дома в таёжном посёлке Еруда Северо-Енисейского района, где прописан, и ждать, когда во дворе у него зацветут яблони и груши. Недолго думая, после всех удачно проведённых операций, он пришёл в редакцию телевизионной передачи «Поединок» и сказал: «Я с нуля создал золотодобывающую компанию «Полюс».
И ведь даже глазом не моргнул, когда брякнул эту фразу. Короткая же, однако, память у Михаила Дмитриевича! В то время, когда тот самый «Полюс» в полную мощь работал, производил десятки тонн золота и стал мировым лидером в отрасли, Михаил Прохоров и Александр Хлопонин, нынешний вице-премьер правительства, учились в одном московском институте и были очень успешными бизнесменами, занимаясь производством и продажей варёных джинсов. Зарабатывали, как сами вспоминают, большие деньги.
Сослуживцы Совмена, знающие историю создания предприятия и работающие на нём, были возмущены заявлением Прохорова. Но что они могли делать? Написать жалобы на бизнесмена? В наше время жаловаться на олигархов так же нелепо, как жаловаться палачу, почему тот не помыл руки, прежде чем взяться за топор. Тем не менее многие посылали возмущённые письма в редакции газет и на телевидение. Вот выдержки из письма того же Владимира Биндюкова, опубликованные в «Красноярском рабочем»:
«Я являюсь свидетелем создания выдающимся золотопромышленником Х. М. Совменом компании «Полюс» и непосредственным участником строительства им крупнейшего золотопромышленного предприятия России. Заявление Прохорова вызвало у меня глубокое возмущение. В 2002 году он за бесценок, практически рейдерским захватом, приобрёл самую крупную золотодобывающую компанию».
Дальше автор пишет, что произошло это с помощью уже известного читателю В. В. Рудакова и покровителей бизнесмена Прохорова.
— Я был уверен,- говорит Хазрет Меджидович,- что в то время 37-летний молодой человек выполнит все свои обещания, что создадим холдинг, и коллектив моей компании сохранит те льготы, которые имел раньше. Но не успели мы ещё подписать договор с Прохоровым о дальнейших действиях, как тут же, будто по заказу, посыпались телефонные звонки. Одни собеседники явно угрожали, другие — чуть ли не приказным тоном призывали меня не создавать лишних проблем. В то напряжённое время, когда на меня оказывалось такое мощное давление, трудно было принять правильное решение. Отдать в чужие руки своё детище — компанию «Полюс», которая создавалось потом и кровью, оставить детей-сирот без моего попечительства и лишить их тех благ, которые они имели в течение многих лет — согласитесь, было больно и невозможно…
Это не красивые слова Хазрета Меджидовича, а характер человека, который всю свою жизнь упорно трудился, зарабатывал деньги и помогал людям. В трудные безденежные годы, когда бюджетники месяцами не получали зарплату, к нему обратился бывший глава города Красноярска Пётр Пимашков. Совмен взял кредит в банке, весьма внушительную сумму, и передал их городу. Для него это обычное дело — помочь человеку.
Дом, где согреваются сердца
Да, пожалуй, не перечесть всех благородных поступков этого человека, который оказал помощь частным лицам и государственным организациям.
Вспоминаю день, когда на заседании Совета безопасности Красноярского края бурно обсуждали неразрешимую проблему детской беспризорности и нехватки мест в детских садах. Тогдашний губернатор Александр Лебедь хорошо знал проблему и требовал немедленно навести порядок. Но как? Чиновники ссылались на нехватку средств, согласились с высказываниями губернатора, что надо навести порядок, да денег нет.
Опубликовано в газете «Сибирская марка» 14.08.2014 г.
