«А был ли мальчик?»

В ноябре у нас был еще один ребенок, у которого началось гнойно-септическое осложнение из-за травмы челюсти. Мы его срочно отправили в Красноярск. Потом родственники приходили к нам с благодарностью.

Мы вышли с письмом на управление здравоохранения, чтобы организовать оказание экстренной стоматологической помощи детям на базе поликлиник или стационара ЦРБ, где есть оборудование и специалисты. Им нужно только обучить врача для работы с детьми и получить лицензию.

Таких больных в год бывает человек десять. По нормам – это половина койко-места. Нам содержать специалиста и оборудование для этого экономически нецелесообразно.

Сообразили на троих

Чтобы расставить все точки над «i», начальник управления здравоохранения Светлана Трофимова пригласила к себе автора этих строк и главврача ГДБ Александра Третьякова. Слово руководителю ачинских медиков:

–Комиссия из представителей управления, страховой компании, где был застрахован мальчик, филиала фонда ОМС пришла к выводу, что пациент подлежал госпитализации в хирургическое отделение городской детской больницы для оказания экстренной медицинской помощи. Нужно было назначить обезболивающие препараты, при необходимости – антибактериальные, наложить пращевидную повязку и обеспечить наблюдение дежурного медицинского персонала. Далее нужно было вызвать на консультацию врача-стоматолога, который зашинировал бы пациента. Если бы это было невозможно – отправить больного в краевое медицинское учреждение. Направление ребенка в травматологический пункт ЦРБ было необоснованно, так как там детям помощь не оказывают, кроме состояний, угрожающих жизни.

Основанием для выводов комиссии была исключительно медицинская документация. Мы, конечно, читали жалобу мамы. Она что-то поняла по-своему. (В ЦРБ визиты вообще не зафиксированы! – Прим. автора)

Семье пострадавшего мальчика мы направили письмо, в котором принесли извинения за допущенные нарушения, за причиненные физические и моральные страдания.

–До недавнего времени у наших врачей не было понимания, что с подобными пациентами делать – куда их госпитализировать и госпитализировать ли вообще, – сказал главный врач ГДБ Александр Третьяков. – Сегодня формируется алгоритм работы с ними. Изначально коллеги, давно работающие в учреждении, ввели меня в заблуждение, пояснив, что у нас нет некоторых медико-экономических стандартов. Не думаю, что кто-то меня хотел подставить. На сегодня с ситуацией разобрались, провели служебное расследование и своей вины не отрицаем. Врач в приемном покое Юлия Сентемова обязана была госпитализировать этого ребенка. В основе жалобы лежит несоблюдение врачебной этики и медицинской деонтологии, выразившееся в нарушении профессионального долга.

Как пояснила мне доктор Сентемова, осмотрев пациента, она диагностировала перелом челюсти, но, учитывая, что сама не является врачом-стоматологом, направила его в ЦРБ, не разделяя стоматологическую хирургию на детскую и взрослую и надеясь, что специалисты в ЦРБ окажут ему необходимую помощь, а пациент вернется к ней для госпитализации. К сожалению, она не смогла правильно донести эту информацию до родителей – почему она их отправила и куда. Возможно, это было сделано ею не в очень тактичной форме, но, главное, она не была понята.

Мама пациента утверждает, что доктор не определила перелом челюсти, но я в данной ситуации на стороне доктора, потому что в журнале регистрации обращений хирургических пациентов записан диагноз «закрытый перелом челюсти». Смысл доктору было говорить, что она не видит перелома, а в журнал писать «перелом»? Кроме этого, она оказала первую помощь – наложение пращевидной повязки. Зачем, если она не видит перелома? Ушибы так не лечат.

После этого случая мы отправили доктора на специализацию по хирургии, в рамках которой обсуждаются также вопросы этики и деонтологии.

От автора: как говорят в голливудских фильмах: «Без комментариев».

Опубликовано: газета «Новая Причулымка», 01.02.2012