Газета «Заполярная правда»

Газета про Норильск. Учредитель: администрация города Норильска. Тираж 4727 экз. И. о. главного редактора Шиловский В.В.

№ 104 от 23 июля 2013 г.

Кубок «Заполярной правды»

Организатор акции  газета «Заполярная правда».

Материалы на полосах:

Под знаменами Победы

«Хранители истории» — спецпроект под таким названием накануне Великого Дня Победы стартовал в городе под эгидой информационного центра «Норильские новости» — редакций газет «зпПЛЮС» и «Заполярная правда» при поддержке управления образования администрации Норильска.

Наша акция посвящена маленьким, зачастую почти никому в городе не известным школьным музеям, в которых ученики и их руководители по крупицам собирают факты — свидетельства истории России и Норильска.

Алена Фельдман, главный редактор рекламной газеты «зпПЛЮС»:

— Суть задумки состоит в том, чтобы отметить неравнодушных инициативных норильчан, детей и взрослых, для которых День Победы — не пустой звук и не просто красный день календаря, которые чтут память о нашем крае и непростой судьбе Норильска, с усердием собирают артефакты времен Великой отечественной войны.

С большим энтузиазмом приняли участие в этом благотворительном проекте наши рекламодатели, норильские предприниматели, спонсоры. Коммерческие организации выбирали школьные музеи, приглянувшиеся им названием, профилем, отобранные по каким–либо иным признакам, приезжали туда в гости, знакомились с выставками и экспозициями и дарили каждому музею ценный подарок: фото-, видеокамеру или сертификаты. Все стороны довольны, пользу от такого сотрудничества трудно переоценить…

В некотором смысле акцию можно считать беспрецедентной: не так уж часто в нашем городе происходят подобные «стыковки», когда бизнесмены целенаправленно поощряют работу того или иного социального, образовательного или культурного объекта.

Все началось со Снегова

Первой школой, куда отправились устроители акции, был музей 29–й школы. Невероятной доброты и мудрости педагог–словесник Наталья Байкова содержит здешний музей в прекрасном состоянии, каждый год вместе со своими ребятами пополняет ценные запасы своих хранилищ. Не обходится и без помощи шефов — в прошлом году сотрудники ПО «Норильскремонт» принесли в школьный музей из тундры металлическую гнутую–перегнутую кровать, распрямили, расправили железо, перетянули, сделали символический матрас, и теперь музей украшает раритетная вещь времен Норильлага.

— В начале 1990–х движение по изучению старого, довоенного и послевоенного Норильска началось у нас с «Норильских рассказов» Снегова, — рассказывает Наталья Байкова. — Позже мы с учениками изучили книги Львова, стали собирать литературу о работе Норильского комбината в годы Великой Отечественной. И дальше, дальше: о крае, о строительстве Норильска и Талнаха, о Завенягине… В музее есть редкие книги и архивные материалы. Экспозиция «Норильские окна» отражает жизнь знаменитых норильчан.

Анна Овсянникова, Любовь Бондарева, Таллайгуль Закирова, Анастасия Качакаева, выпускницы 9–го класса 29–й школы, активистки музея:

— После уроков мы не торопились домой, трудились в школьном музее: проводили экскурсии, готовили выставки и встречи с интересными людьми. Одна такая встреча — с Надеждой Ефремовной Петровой — переросла в настоящую дружбу. Часто мы сидели в ее маленькой квартирке на Павлова, 17, пили чай и слушали рассказы о войне, рассуждали о жизни.

В годы Великой Отечественной войны Надежда Ефремовна была регулировщицей ОДЭБ на Ленинградском фронте, выполняла мужскую работу, стояла на посту под пролетающими пулями. Родных у нее не осталось. Мы забегали к ней и просто так, на огонек. Какой добротой светились ее глаза… Наша бабушка (так стали мы ее называть) слушала нас внимательно, успокаивала, сочувствовала. Не она, а мы превратились в ее подопечных! Мы нуждались в ее поддержке больше, чем она в нашей помощи.

Вся жизнь в поиске

ДОСЬЕ «ЗП»

Михаил Важнов — лауреат юбилейной премии горно–металлургической компании, кандидат исторических наук, ветеран труда, обладатель десятка знаков почета, медалей и почетных грамот за заслуги перед городом и комбинатом. С 1959 по 1964 год работал на различных должностях в норильской геологоразведочной экспедиции. С 1964–го — прораб в «Талнахстрое», потом — секретарь комитета комсомола на предприятии, далее — инструктор ЦК ВЛКСМ и секретарь парткома Норильского шахтопроходческого треста. Почти 20 лет — с 1975–го по 1995–й — Михаил Яковлевич преподавал в Норильском индустриальном институте, возглавляя одну из обществоведческих кафедр. В 1995 году уехал из Норильска в Москву. С того момента и по сей день представляет интересы трудовых коллективов ОАО «ГМК «Норильский никель» в профсоюзном объединении.

Личный признак Важнова

О лучших годах, проведенных в Норильске, Важнов написал 20 книг. Даже 21, если считать переиздание первой, повествующей о геологоразведке и начале освоения НПР.

— Работа занимает слишком много времени: это и сбор материала, и общение, и переписка с людьми, — поделился он с «Заполяркой». — Живу я замечательной, полной жизнью. Северной пенсии и небольшой зарплаты на профсоюзном поприще в «Норильском никеле» нам с женой вполне хватает. Дети устроены, слава богу, все хорошо.

Что называется, по старинке, свои мемуары и многочисленные труды Михаил Яковлевич пишет от руки.

— Это не то чтобы мой недостаток, — говорит он, — это мой личный признак. Я для себя давно понял: вот этот канал — от головы через руку к ручке и белому листу — не заменит никакой компьютер. Просто удивительная штука. Кто находится в деловой связи с компьютером — письма составляет, документы, обращения, — они этого никогда не почувствуют. А когда идет творческая работа, какой–то ток через этот канал проходит, и ты ощущаешь, как что–то переливается на бумагу.

В Норильск

– …Так сложилось, что в 1959 году я оказался в этом городе. Приехал сюда в полной уверенности, что отработаю тут три года и уеду в Москву: там остались мать, родня, там на Арбате я родился… По окончании геологоразведочного института мне предлагали потрудиться где–нибудь в одной из московских организаций, но я наотрез отказался, — победило четкое желание уехать и поработать на периферии. На распределении удивленным преподавателям я об этом и заявил. Чтобы угодить москвичу, желающему хлебнуть экзотики, мне предложили Среднюю Азию, Дальний Восток, еще что–то, но я выбрал Красноярский край.

Чтобы потом вернуться в Москву, бывшему студенту стоило запастись бронью, иначе восстановить столичную прописку нашему герою вряд ли бы удалось. У членов комиссии находчивый дипломник попросил выдать ему бумагу с пометкой «Рекомендуется для работы на Крайнем Севере». Этой записи поверили: бронью Важнов обзавелся. Правда, пригодилась она ему только через 41 год, — именно столько лет он отдал заполярному городу, который полюбил сразу и всей душой.

Мне довелось жить среди умных людей…

Мне ни дня не пришлось работать на комбинате. Тем не менее более двух десятков лет, прожитых в Норильске, связаны, слиты, спаяны с ним, как с гигантским одушевленным существом. Ровесники, друзья, родственники – все оттуда, с комбината. Поскольку почти все мои трудовые норильские годы связаны с газетой «Заполярная правда», то и впечатления тоже газетные, неразрывные от отношений, сложившихся на комбинате с местной прессой. Значительный отрезок времени ее представляли только наша газета и радио.

Немая, а храбрая

Балуева доставала толстенную амбарную книгу, находила нужную фамилию и подсказывала готовую словесную конструкцию: «Подразделение рабочих основной профессии бригадира Иванова с предприятия, руководимого Петровым, выполнило задание…» и так далее. В ее кондуите, как мы называли этот уникальный справочник, хранились сотни фамилий, телефоны, даже графики отпусков директоров предприятий. Когда уезжал директор, случалось и «терять» завод или цех, особенно если на замену выдвигался новичок. Так вот и творили. Приходилось давать информационные подборки, писать зарисовки, репортажи, даже очерки, ничего не называя.

Однажды на лестничной клетке нашего здания на улице Севастопольской, 7, где размещались все городские административные учреждения, встретился директор комбината Алексей Борисович Логинов. В костюме с иголочки, блестящих лаковых туфлях, ухоженный и важный, он походил на знатного иностранца из кинофильма. В Норильске я жила считаные месяцы, видела его только издалека, знала, что Логинов недавно вернулся из служебной командировки в США. Оглядев меня, удивился: «Что может делать здесь человек с университетским образованием?!» Внимание Алексея Борисовича привлек бело-синий ромбик на моем пиджаке – университетский значок я носила для солидности. Ответила, что работаю в газете, прислали. Логинов разразился раздражительной тирадой в адрес редакции, назвал выпуск такой газеты бессмысленной тратой денег и сказал, что мне должно быть стыдно как молодому специалисту зря проедать государственные деньги… В ответ на мой защитный лепет он улыбнулся и величественно прошествовал вниз к выходу… Вероятно, часто такое же настроение бедная «Заполярка» вызывала и у рядовых читателей…

Не знаю, можно ли сегодня представить наше ликование, когда пришло известие об отмене жутких правил? Вся редакция буквально танцевала, вопила, мы обнимались, даже плакали. Решили немедленно переделать уже текущий номер! И не придумали ничего другого, как дать шапку на развороте страниц со словом «уголь» – материал шел из Кайеркана. Слово это казалось прекрасным, осязаемо выразительным, объемным, жгучим, сосредоточившим в себе весь смысл новой жизни!

Потом какое-то время журналисты упивались свободой и явно злоупотребляли производственной тематикой, щеголяя профессиональными терминами, иногда при этом допускали и ошибки. Наш сосед по коммунальной квартире Владимир Волохов, горный мастер с «Медвежки», дотошный читатель, при случае любил утверждать, что мы как-то перепутали тюбинги с блюмингами. Не помню такого!

Отправляли как на подвиг

Однажды редактор Серафим Петрович Баранов, вернувшись с какого-то заседания, объявил о направлении выездной редакции на рудник «Заполярный» (он тогда назывался рудник 7/9). Расходы – за счет комбината. И добавил, что этой «редакцией» предстоит быть мне! Если бы он знал о неуверенности, порой панике, страхе, переполнявших все мое существо и без рудника, ни за что бы не принял такого решения. Правда, выхода у него не оставалось. Мужскую часть коллектива представляли тогда сам Баранов и его заместитель, остальные сотрудники – дамы в возрасте.

Итак, выпуск маленькой многотиражки раз в неделю. Цель – содействовать формированию коллектива. Первое настоящее редакционное задание. Казалось бы, что тут особенного? Но к тому времени я уже успела наслушаться всяких зловещих историй о похищениях женщин, надругательствах, громилах-каторжниках, скрывающихся в рудных подземельях. Недаром никто из горожан даже в тундру не выходил. Отправляли меня как на подвиг…

Подвиг начался приятно. Рано утром к подъезду дома, заселенного молодыми специалистами, приехавшими в то лето 1955 года, и где я уже имела семиметровую комнатку-пенал в коммунальной квартире, подали такси. Их было штук шесть на весь город. Долетели быстрее, чем смена рабочих на грузовиках, крытых брезентом. Предстояло присутствовать на утренней планерке у директора рудника (слово «директор» считалось неологизмом, раньше говорили «начальник»). В нерешительности открываю дверь кабинета, останавливаюсь на пороге. Сплошные черные мундиры с золотыми погонами! Много, не меньше двадцати. Шагаю через порог, ничего не вижу. Кажется, нет ни одного свободного местечка. Хоть сквозь землю проваливайся. Чувствую, что заливаюсь румянцем до пяток. И вдруг – все встают! Как это получилось!? Так горные инженеры окрылили и поддержали меня с первых минут.

Выездная редакция действовала несколько месяцев. Вскоре я совсем освоилась. Спускалась и в забои. Стала понимать термины: «горизонт», «штрек», «штольня», «восстающий», «скреперование», «шпуры», «взрывы», «очистные работы» и так далее. Появились друзья-консультанты, авторы. Нашлись мастер по вырезанию гравюр на линолеуме и сочинитель сатирических куплетов. Рисунки и едкие стихи на злободневные темы очень украшали газету. Когда привозила свежий выпуск, первыми читали директор и секретарь парткома, потом главный диспетчер, за ним – остальной народ. А у меня часто-часто билось сердце, как это было потом многие годы подряд при виде свежего выпуска, еще пахнущего типографской краской. Самое важное, что навсегда сохранилось из той далекой газетной экспедиции, – глубокое уважение к людям горняцкого труда.

Позже подобная выездная редакция в лице нового сотрудника Владимира Кудряшова отправилась на рудник «Медвежий ручей». В конце концов идея иметь свой постоянный рупор, свое информационное поле руководству горнорудного управления показалась такой привлекательной, что в ГРУ появилась многотиражка «Горняк». Первым редактором, начав ее с нуля, стал Григорий Тимофеевич Неткачев, позже – редактор «Заполярной правды». А до того мы с ним долго проработали в паре, он был моим заместителем (Валентина Мартынова почти десять лет возглавляла «ЗП». – Ред.). За «Горняком» возникли «Норильский строитель» и «Огни Талнаха». Многотиражки делались журналистами-профессионалами, имели тиражи, сопоставимые с тиражами иных сегодняшних центральных газет.