Одному из старейших изданий в России, газете «Красноярский рабочий» исполнилось 110 лет.
Первый номер газеты вышел 23 декабря 1905 года во время событий 1905 года в Красноярске, тиражом 6 тысяч экземпляров. Именем газеты названы один из главных проспектов Красноярска, северо-западный мыс острова Норденшельд в Карском море, пик на Памире, и речной теплоход. Именем одного из первых главных редакторов газеты, Григория Вейнбаума, названа улица в центре Красноярска. В 1956 году газета получила орден Трудового Красного Знамени — в честь 50-летия выхода первого номера «Красноярского рабочего».
Сегодня общественно-политическая ежедневная газета «Красноярский рабочий» является ярким примером независимой, объективной, профессиональной российской прессы.
Союз журналистов Красноярского края от всей души поздравляет главного редактора Владимира Павловского, коллектив редакции и всех, чья судьба была связана с газетой «Красноярский рабочий», с прекрасной юбилейной датой.
Шестнадцатый год житель Новосёлова Леонид Бучук борется за здоровье своей тяжелобольной жены. Точнее, даже не за здоровье, а за жизнь. Её заболевание — быстропрогрессирующее, и если бы не настойчивость и самоотверженность мужа, женщина могла угаснуть. Но она продолжает жить, и вместе с ней продолжается история этой семьи.
Ольга и Леонид поженились двадцать пять лет назад. Оба — уроженцы Кульчека, правобережной деревеньки Новосёловского района, разделённого на две части Красноярским водохранилищем. Он — скотник, она — учительница, собирались жить долго и счастливо. Но счастье оказалось недолгим.
Первые тревожные звоночки прозвенели, когда младшему сыну Бучуков — Васе — исполнилось три годика. Начались поездки по врачам, обследования. Диагноз прозвучал как гром среди ясного неба — рассеянный склероз.
Проштудировав медицинские справочники, Леонид понял, что у супруги, возможно, со временем начнёт ухудшаться речь, снижаться зрение, ей станет сложно двигаться. И единственное, чем ей можно помочь,- массажем, уколами и натираниями, чтобы затормозить развитие страшной болезни. Ну и, разумеется, моральной поддержкой.
Первые годы болезни Ольга могла самостоятельно ходить и себя обслуживать. На снимках в семейном альбоме она, уже больная, но нарядная и улыбающаяся,- на выпускном балу старшего сына, у новогодней ёлки, на пикнике. Но вести дом ей и тогда было трудно. Всё взяли на себя муж и дети.
— Таких работящих ребят, как у меня, нет, наверное, ни у кого,- горько улыбается Леонид.- С семи лет они вовсю копали и окучивали картошку, с десяти — квасили капусту и солили огурцы.
Все, кто знаком с Бучуками близко, считают, что Леониду нужно при жизни поставить памятник — за трепетное отношение к жене и правильное воспитание мальчишек. При этом мягким его не назовёшь. Многие обижаются на его резкость и бескомпромиссность. Правда, тут же забывают обиду, понимая, что горячится Леонид не со зла, а в силу обострённого чувства справедливости.
Несколько лет назад, когда Ольга уже слегла, Леонида самого неожиданно скрутила язва желудка, и он «загремел» на операционный стол. Пока был в больнице, переживал так, что чуть не сошёл с ума,- как там без него дома!
Словно на иголках сидел он и на дежурстве в совхозной конторе, куда временно устраивался ночным сторожем,- воображение рисовало картину, как из горящей печки вылетел уголёк, начался пожар, жена всё понимает, но ничего не может сделать. Этими мыслями он до того себя накрутил, что пошёл и взял у друга рацию — сотовой связи в Кульчеке нет, домашнего телефона у них тогда тоже не было. Но он всегда на связи, всегда рядом.
Чтобы вывозить жену «на экскурсии» — полюбоваться набухшими почками, распустившимися цветами и первым снегом, Леонид приобрёл старенькую «Оку».
В одну из поездок на «Оке» в магазин к супругам подошёл незнакомец и рассказал о том, что в Хакасии, в городе Саяногорске, есть специалист, который лечит рассеянный склероз с помощью пчёл, и дал его координаты.
Леонид, не раздумывая, занял денег и повёз Ольгу к специалисту. Осмотрев женщину, тот сказал, что случай хотя и тяжёлый, но не безнадёжный, и если бы они обратились за помощью хотя бы лет на семь раньше, то сейчас она бы уже и не помнила, что когда-то была больна.
После первого курса пчелиных инъекций Ольге немного полегчало, и Бучуки решили поехать в Хакасию ещё раз. Но для этого были нужны деньги — по меркам жителей глухого села, огромные,- сто пятьдесят тысяч. Всё, что можно было продать,- жеребёнка, стоговозку, тракторный плуг, тракторную косилку,- Леонид продал. Хотел взять кредит в банке, но помогли родственники — сёстры и братья Ольги: она из многодетной семьи, и их у родителей было восемь. Поддержали Ольгу её тётя, Людмила Плешкова, и друг сына Александр Пенза.
Сначала Ольгины сёстры, братья сомневались, и даже родители были настроены скептически, опасались того, что нелегко добытые деньги окажутся выброшенными на ветер — неизвестно, что это за врач, и не надувательство ли вся его методика. Леонид рассудил по-другому. «В такой ситуации, как наша, нужно хвататься за любую соломинку,- заявил он.- Я буду биться до последнего».
Решительность Леонида одержала верх. В Саяногорск Бучуки поехали, и начатое лечение уже стало давать положительный эффект — Ольга стала увереннее сидеть, держать в руках ложку, пыталась вставать. Но случилась ещё одна беда — погиб в аварии сам медик. Пришлось вернуться домой. Леонид забрал в Кульчек четыре пчелы и завершил курс сам. Правда, чуда полного исцеления не произошло — болезнь зашла слишком далеко.
Два года назад Леонид начал собирать документы на получение квартиры в райцентре — как ни дорог и ни привычен Кульчек, а возить Ольгу в райбольницу через Красноярское море было непросто, да и с массажистами в глухомани — проблема.
В районном управлении социальной защиты Бучукам сказали, что если б они написали заявление до 2007 года, у них были бы шансы на государственное жильё, а теперь законодательство изменилось. В министерстве социальной защиты края ответили примерно то же самое. Обнадёжили было в районной администрации — мол, что-нибудь придумаем, освободим какую-либо пустующую муниципальную квартиру, и даже называли конкретные адреса, но в итоге развели руками.
Писали Бучуки и в Законодательное Собрание края, и губернатору, и президенту, но всё тщетно. В отчаянии Леонид набрал номер депутата райсовета, новосёловского предпринимателя Сергея Янцева. Буквально через пару дней возле кульчекского домика Бучуков затормозил автомобиль Сергея Петровича. А меньше чем через месяц семья переехала в Новосёлово — в благоустроенную однокомнатную квартиру, которую… просто купил для них Сергей Петрович.
За Ольгой стала ухаживать сиделка из центра соцобслуживания, а Леонида Сергей Петрович устроил разнорабочим на свою продовольственную базу.
Недавно Бучуки выкупили у Сергея Петровича квартиру по цене ниже рыночной. Половину денег отдали сразу — выручил брат Леонида, военный в отставке, москвич, оставшуюся часть семья будет выплачивать постепенно.
Бучуки говорят о Сергее Янцеве как о добром волшебнике. Сам же бизнесмен своё участие в их судьбе оценивает скромно.
— Я не дал Леониду и Ольге ничего просто так,- говорит он.- Просто внимательно проанализировал их ситуацию и создал для Леонида условия, в которых он стал способен действовать сам. Иногда, чтобы помочь людям, этого достаточно.
Сейчас Ольга Бучук передвигается только на коляске. А в основном лежит — ослабленная, едва видящая, но не утратившая интереса к жизни. Она старается быть в курсе всего: как дела у старшего сына и невестки, на что сдал очередной экзамен в колледже младший Вася, какие события происходят в родном Кульчеке.
В мой прошлый приезд к Бучукам меня поразил идеальный порядок в их деревенском доме и огороде. В новосёловской квартире у них тоже очень чисто и свежо. Кругом — панно из круп и вязание: Ольга постоянно упражняется, укрепляет мелкую моторику рук.
Леонид выглядит усталым: ему очень тяжело далось недавнее обострение Ольгиной болезни, когда врачи уже не давали никаких утешительных прогнозов. Но кризис миновал, и рук супруги не опустили. Они готовятся встречать очередной Новый год: ждут детей, думают, чем угостить, куда положить,- вся старая мебель осталась в Кульчеке.
— Каждое утро Оля смотрит на меня, и в её глазах — надежда,- сказал Леонид, выйдя меня проводить на улицу.- Так хочется её не подвести. Хочется вместе повозиться с внучатами, съездить отдохнуть. Очень хочется жить…
Опубликовано в газете «Красноярский рабочий» 19.12.2013 г.
Недавно на юге Красноярского края — в Краснотуранском районе, на границе с Хакасией — побывал корреспондент «Красноярского рабочего». Здесь, на правом берегу Красноярского водохранилища, стоит легендарная гора Тепсей, которая сегодня у археологов вызывает не только интерес, но и большую тревогу. Какие памятники древности она в себе хранит и какие опасности им угрожают?
Хорошо ехать по степи весной: солнце светит ярко на синем небе, чистый воздух ветерком перекатывается по прошлогодней золотистой траве от горизонта до горизонта, сопки покрыты молодой травой и разноцветным ковром цветов сон-травы с вкраплениями маленьких жёлтых звёздочек диких лилий и всполохов ирисов, в вышине плавно кружат коршуны и ястребы.
А вот и гора Тепсей, что расположена на правом берегу Енисея в месте впадения в него реки Туба. Красивая и величественная, окутанная утренней дымкой и древними хакасскими легендами и сказаниями, она гордо возвышается над полями и водной поверхностью. По преданиям, эта гора — окаменевшая девушка, настроение которой меняется сто раз на дню, и в зависимости от этого меняется её цвет.
По другой легенде, здесь в одной из пещер замурованы сокровища хакасских князей. Может быть, ещё и поэтому не иссякает интерес к Тепсею.
Одним из открытий, сделанных археологами, стали наскальные рисунки, некоторые из которых датируются аж третьим тысячелетием до нашей эры. Уже тогда древние люди выбивали на камнях изумительные по своей красоте и точности изображения лосей, оленей, быков…
Большинство из них можно без особого труда увидеть на плоских каменных выступах, неспешно переходя (как по залам музея) от одной скалы к другой. Но, в отличие от традиционных музеев, в этом потолком служит бескрайнее небо, а вместо запаха архивной пыли с наслаждением вдыхаешь аромат степных трав, чабреца и полыни.
Кстати, нынешней весной на горе работают археологи из Кемеровского государственного университета, которые многое нам показали и рассказали.
Эти места интересны не только красивыми, суровыми и загадочными видами. В окрестностях правобережной горы Тепсей и левобережной горы Оглахты в своё время были обнаружены, например, древние поселения Афанасьевской и Окуневской культуры начиная с эпохи палеолита, памятники раннего железного века, Средневековья.
— Это место называется Тепсейский археологический комплекс,- рассказывает Ольга Сергеевна Советова, профессор кафедры археологии Кемеровского университета, президент Сибирской ассоциации исследователей первобытного искусства (САИПИ).- Интересен он тем, что водная гладь Красноярского водохранилища искусственно объединила множество памятников наскального искусства: гора Оглахты (вся напичканная петроглифами), напротив гора Кунья, по другому берегу — Суханиха, Потрошиловская, Масеиха. Получается огромная культовая галерея древностей и священных мест.
К таким священным местам относились, безусловно, и курганы — древние могильные холмы, обилием коих славится Хакасия и юг Красноярского края, и часть из которых как раз расположена на территории Тепсейского археологического комплекса. До сегодняшнего дня до нас дошло огромное количество курганов, наиболее известен Салбыкский в долине царей (56 захоронений), раскопанный ещё в 50-е годы.
— Причём обнаружены не только курганы, но и захоронения с небольшими надмогильными конструкциями, не очень заметные в траве,- поясняет мне Анна Николаевна Мухарева, кандидат исторических наук.- Порой они затянуты дёрном и многие не найдены до сих пор. Но поиски продолжаются.
Все эти курганы, особенно крупные, были разграблены ещё в древности, что создаёт определённые трудности для археологов. Допустим, если был захоронен, например, вождь, имеющий высокий статус, то чтобы это понять, нужно посмотреть, что лежит рядом — оружие, украшения, пища, какая погребальная конструкция была сооружена. Но если курган разграблен и разрушен, и многие из этих вещей пропали? Такое положение усугубляется тем, что иногда новые племена на месте разграбленных могил ставили свои усыпальницы — тем самым совсем разрушая то, что оставалось от прежних «жителей». Именно поэтому такие комплексы очень подробно изучаются. Эти древности — всего лишь малая часть, поэтому рассматривать всё приходится в широком историческом контексте.
Но и это ещё не всё. Сейчас возникла новая волна «чёрных археологов», которые при помощи современных металлоискателей находят и вытаскивают те артефакты, что ещё остались в степи — поэтому настоящим археологам порой нужно действовать достаточно быстро и решительно.
Сибирские учёные в 2002 году вошли в IFRAO — Международную Федерацию организаций по наскальному искусству. И теперь активно занимаются мониторингом памятников наскального искусства.
— На Тепсее мы нашли огромное количество изображений животных, всадников. Причём разновременных,- с увлечением продолжила рассказ Ольга Сергеевна.- Рисунки выполнены в разных техниках: некоторые грубо выколочены, другие выбиты маленькими точечками, иные — насечками или чёрточками, некоторые даже прошлифованы.
Есть, например, изображение оленя, относящееся к Тагарской эпохе. Аналогичные петроглифы можно увидеть на скалах в Туве, Казахстане, Монголии. Есть бегущий лось с подогнутой ногой — это уже следующая изобразительная традиция, следующая эпоха. Петроглифы отличаются друг от друга: окуневские выполнены охрой, таштыкские — тонкой линией.
Кроме того, есть изображения целых сцен. Например, рисунок, на котором множество всадников скачет куда-то, а над ними — то ли великан с булавой, то ли герой. Такие сцены повторяются — видимо, был какой-то интерес к этому. Подобные картины есть и на Оглахты, и на Потрошиловской. Может, здесь были какие-то сакральные центры, где проводились соответствующие обряды.
Пришедшие намного позже в эти места хакасы проводили свои ритуалы возле этих же скал. Например, ещё в XIX веке они приходили к Оглахты и поклонялись коню — священному животному всех кочевников. Они видели древние изображения лошадей и считали их своими. На верхних ярусах Оглахты очень много хакасских рисунков, но они другие — другой стиль, другие сюжеты: кони в яблоках и с какими-то украшениями, много женщин в нарядах и шубах.
Ольга Советова рассказывает:
— Приезжаем — когда каждый год, а когда через два-три года — и смотрим на одни и те же плоскости. И порой картина получается удручающая: корка отходит, рисунки прячутся за своеобразную «промокашку» из тины и водорослей. Современные туристы и рыбаки под стеной разводят костры, отчего петроглифы также разрушаются, да ещё и остаются кучи мусора.
В результате памятники древности исчезают. Специалисты копируют изображения, издают альбомы, календари. Но тиражи не такие, чтобы охватить всех, и очень важно сохранить оригиналы, чтобы у нас, в Сибири, мы могли это показывать гостям и гордиться.
Во всём мире сейчас наблюдается всплеск интереса к наскальным рисункам. В Португалии есть местечко в долине реки Коа, где собирались строить плотину. Когда же там обнаружились петроглифы, то строительство отменили и устроили музей под открытым небом, в который потянулись туристы. Конечно, португальцы проиграли в экономическом плане, но они сохранили свою историю.
Оглахты находится на западном берегу Красноярского водохранилища, в Хакасии. Так вот наши соседи смогли сделать заповедную зону вокруг горы, где археологи работают и спокойно изучают наскальные изображения. У нас же всё наоборот. В прошлом году выяснилось, что часть территории с наскальной живописью попадает под застройку. На въезде поставили КПП и никого не пускали. Предприниматель из Абакана, выкупил земли. Что будет дальше с этим районом — непонятно.
У красноярских чиновников очень странное отношение к истории. Может быть, они все мечтают переехать куда-нибудь подальше, типа Северного Кавказа?
Как сохранить эти уникальные памятники?
— Нас часто не слышат люди, имеющие деньги и власть. Такие места можно было бы закрыть для массового посещения, а можно поступить и иначе,- вступила в беседу Анна Николаевна.- Я была в Казахстане, на комплексе Тамгалы. Там сделаны тропы — специальные подходы, чтобы люди могли всё увидеть своими глазами. Эти памятники доступны — приходите, смотрите, только гадить не нужно.
— Надо сделать в этом месте археологический парк, в котором можно было бы выставить камни с рисунками, поставить муляжи — щиты с надписями, которые объясняли бы, какие здесь есть изображения и что они собой представляют, чем они ценны,- поддержала коллегу Ольга Советова.- Люди приезжали бы, с одной стороны, отдыхать, а с другой — общаться с историей.
Уже создана инициативная группа, в которую входят учёные Красноярского педагогического университета, сотрудники Минусинского и Абаканского музеев, Московского археологического института, института истории материальной культуры в Санкт-Петербурге — все готовы способствовать тому, чтобы эти земли использовали более бережно, с умом. Кемеровчане готовы к сотрудничеству с нашим министерством культуры и хотят обратиться к губернатору края, чтобы на такие программы не жалели деньги, ведь задуманную стройку можно отодвинуть и подальше от исторической зоны. Места вокруг много, и песчаные пляжи тянутся далеко-далеко.
Кстати, и в Красноярске есть известный специалист — Александр Леонидович Заика, который много делает, чтобы сохранить уникальную Шалоболинскую писаницу в Курагинском районе и преобразовать её в музей-заповедник.
На Тепсее поражает то, что дорога проложена прямо по одному из курганов и пробита настолько варварски, что стали видны каменные короба захоронений. Нельзя же, в самом деле, просто застроить эту территорию дачными домиками, похоронив под ними многовековую историю края.
Современные люди не должны жить только лишь материальными и сиюминутными интересами — должна быть интересна история родных мест, наша духовная культура. Недостаточно просто любить свой край и свою Родину — надо её беречь, патриотизм должен питаться знанием прошлого и своих корней.
Красноярцы едут порой далеко за границу, чтобы посмотреть на памятники древней культуры (на пирамиды и Стоунхендж, например) считая, что только там они могут прикоснуться к вечности. Но они и не представляют, какое богатство древности хранит наша земля — артефакты, которых точно нигде больше не осталось.
Опубликовано в газете «Красноярский рабочий» 17.05.2014 г.
Всё романтично и увлекательно в книгах Макаренко: беспризорная и, как бы сейчас сказали, криминальная детвора бодро перевоспитывается трудом и коллективизмом в лучах завтрашней радости.
А как в нынешних условиях, в наступившем совсем другом завтра, перевоспитывают юных правонарушителей? Есть ли шанс у общества получить добропорядочных граждан из числа тех, кто в «нежном возрасте» преступил закон? Да ещё как преступил — тяжко, зачастую не по-детски жестоко и мерзко…
За ответами на эти вопросы наш корреспондент отправилась в Канскую воспитательную колонию ГУФСИН России по Красноярскому краю.
Книга на флаге
На сегодня для несовершеннолетних преступников в крае действует единственная колония. Появилась она в 1939 году, когда произошло разделение городской тюрьмы Канска на тюрьму и трудовую колонию, которая сначала была не только для подростков. В разные годы менялись статус и название учреждения, она была и трудовой, и воспитательно-трудовой. В 1997 году произошло реформирование системы исполнения наказаний, вследствие чего Канская колония стала воспитательной, нацеленной на создание условий для формирования социально-адаптированных и законопослушных молодых людей.
На сегодняшний день с точки зрения применения прогрессивных методик пенитенциарной науки и практики, гуманизации системы наказания и современного уровня обустройства Канская ВК считается лучшей в России и по форме, и по содержанию.
Много здесь бывало именитых визитёров, депутатских и зарубежных делегаций. Уезжали все в потрясении. Рассказывают, что уполномоченный по правам ребёнка при президенте России Павел Астахов, также побывавший в колонии, в сердцах воскликнул: «В тюрьме так хорошо не должно быть!» Признаюсь, и меня покалывали противоречивые чувства — нужно ли уж так пестовать «деток», за которыми не одно правонарушение? Да что там, у некоторых такие преступления за спиной, что содрогнёшься: убийства, изнасилования малолетних, разбои, серии дерзких угонов… И возраст далеко не пионерский, только одному из 62 воспитанников исполнилось 15 лет. Улыбчивый такой, рыженький, будто солнышко, глазами так доверчиво хлопает, что хочется по стриженой головке погладить. Осуждён этот «лапочка» за разбой. Неслабый такой…
— И всё-таки они дети! И до каждого ещё можно достучаться, нужно только такой молоточек найти! — говорит начальник колонии, полковник внутренней службы Олег Гутник.- Из опыта работы со взрослыми осуждёнными могу сказать, что несовершеннолетние — непредсказуемые. Порой не знаешь, чего от них ожидать, как твоё слово отзовётся… Вроде на словах всё понял, соглашается, признаёт, но тут же делает всё наоборот. Психика ещё неустойчивая, много наносного от криминальной романтики. Но хоть они и детины по росту, в душе каждого из них живёт ребёнок, где-то недолюбленный, непонятый, непринятый, чем-то травмированный в детстве. Вот наблюдаешь, как они увлечённо занимаются в кружках, как смотрят кино, как выходят на сцену выступать — ну нормальные ребятишки, радостно открывающие мир и себя. Как-то демонстрировали фильм о матери, так «самые-самые» носами хлюпали. Порой и понять невозможно, что их душу перевернёт.
Увидев строй этих «недобрых молодцев», поначалу и не представить, как они могут хоровод на Масленицу водить, поздравительные открыточки вырезать или в кружке юного натуралиста заниматься (этот факт меня вообще в ступор ввёл). А занимаются с охотой! Приходят сюда по рекомендации психологов, но «прикипают» все. Наверное, знающим их на свободе тоже не представить, как отпетый хулиган и неуч возится со зверушками, как заворожённо слушает щегла Гошу, трепетно ухаживает за рыбками, заботливо потчует морского свина Фрола…
Детство, затменное мраком, непрожитое всласть, прорывается и в рисунках участников художественной студии. На мольбертах, что расставлены в красочно убранной просторной комнате,- рыцари, фантастический кот, цветы. На стеллаже — ярко и забавно расписанные матрёшки. Из книг в библиотеке (очень даже не скудной) самыми читаемыми являются сказки. Многие впервые открывают для себя сказочный мир, всерьёз приобщаются к чтению. Характерно, что на флаге колонии, придуманном самими ребятами, изображены гусиное перо и открытая книга. Как символ хороших знаний и творчества, что открыли здесь?..
В 2010 году по решению ГУФСИН России было начато перепрофилирование Канской ВК в воспитательный центр для лиц, совершивших преступление в несовершеннолетнем возрасте. Этот проект сейчас практически завершён, основные задумки исполнены. И как! В апреле этого года в колонии был открыт спорткомплекс с самым современным оборудованием, актовым залом и кабинетами дополнительного образования.
Для воспитанников, рассказывают сотрудники, это самое притягательное место. Спортзал — на зависть многим школам и училищам. Актовый зал (он же кинозал в формате 3D) оснащён самой ультрасовременной звуко- и видеотехникой. Для «артистов» (а таких здесь немало, в том числе и призёров Всероссийского конкурса среди осуждённых «Калина красная») есть отдельные гримёрные.
Оборудование такого же уровня и в хореографическом зале, где парни воодушевлённо оттачивают мастерство хип-хопа. А настолько шикарно оснащённой студии игры на гитаре нет, наверное, ни в одной музыкальной школе края! Почти десять лет при колонии действует и студия кабельного телевидения — воспитанники небезуспешно пробуют себя в тележурналистике. В этом году студийцы заняли первое место на Всероссийском конкурсе «Амнистия души» за фильм «Один день из жизни колонии».
Помимо прочего, есть в колонии кружок по судо- и авиамоделированию. Новый станок позволяет объёмно проектировать «в цифре» изделия самой большой сложности, так что изготовленные из щепочек крейсеры и ладьи ждёт большее совершенство.
Учиться и трудиться!
В профтехучилище при колонии готовят специалистов по 12 направлениям, самым востребованным на рынке труда — от автослесаря, озеленителя до пекаря и каменщика, отделочника. Будущие строители осваивают производство инновационных панелей, навесных потолков. Некоторые уже трудятся на производстве. В учебном классе хранятся дипломные работы бывших выпускников училища. Так, от бывшего воспитанника, по общему признанию, рукастого парня, остался макет камина «Акула», который он спроектировал и сделал сам.
Руководство колонии намеревается построить свинарник, разводить свиней. Ребята, находящиеся на льготном режиме, рассуждает Олег Гутник, вполне могли бы там работать — желающие найдутся, особенно из сельских.
— Я сторонник предельной занятости воспитанников. В работе они совсем другие: уходят замашки, сглаживаются отрицательные черты, вообще как-то открываются по-новому. И особенно энтузиазм появляется, когда сотрудники с ними рядом работают. Я и сам с ними землю кидаю, когда новый стадион строим или территорию обустраиваем. В этом мы продолжаем традиции Макаренко. Однако на современном этапе от коллективного уходим, сейчас в колонии нет отрядов, воспитанники разделены по четырём режимам наказания. Труд остаётся нашим главным принципом. Я убеждён, что это «золотой гвоздь» перевоспитания. Думается, если бы в жизни всех подростков было больше «рабочего момента», занятости, то и не дошли бы они до правонарушений. Как говорится, не искали бы приключений…
Трудно спорить с полковником Гутником, глядя, как некогда лихие пацаны охотно возятся с цветниками на территории, работают в теплице. Горделиво рассказывают: помидоров в прошлом году вырастили столько, что заработали на их засолке хорошую сумму. В некоторых просыпается талант ландшафтного дизайнера, благодаря чему территория украшена цветочными композициями и поделками. Красиво! Вот и мастер Александр Безруких, что обучает парней столярному ремеслу, доволен — ученики работают добросовестно, стараются всему научиться. Сейчас сооружают клетки для кур, руководство колонии замыслило построить птичник на 40 квадратных метров.
Лишь воли не хватает
В спальном корпусе, как в хорошей гостинице,- комнаты на четверых, с санузлом. Современная мебель, аккуратно застеленные кровати, стол, стулья. В некоторых комнатах, где живут те, кто на облегчённом режиме, компьютер — можно общаться по скайпу, но только с родственниками. Не у всех дома так комфортно! Но всё равно безрадостно. На прикроватных тумбочках у каждого фотография в рамочке. Чаще там мамы или сестрёнки, братишки. Самые родные, любимые люди, кто ждёт и всё-таки верит в них. Кто одинёшенек на этом свете, ставит своё изображение. И хоть улыбаются и кичливо смотрят в объектив, но горько так, настороженно.
Неволя напоминает о себе повсюду. В каждую комнату дверь с окошечком, жёсткие правила — подъём в 6.30, отбой в 22.00, днём и вечером на кровать нельзя ни прилечь, ни присесть. Это уже нарушение! Как и расстёгнутая куртка, и любое дополнение к одежде. Наказание за такие вольности хоть и не очень строгое, но ощутимое — лишение на месяц посещения тренажёрного зала или кинотеатра. Нет у ребят и общих посиделок, нельзя свободно передвигаться по корпусу и территории — только строем или в сопровождении сотрудников.
Серьёзно провинившихся отправляют в ДИЗО — дисциплинарный изолятор. Крайний срок для несовершеннолетних — 7 суток, но обычно там находятся до трёх. Вот где воли не видно! Классическая шконка — кровать, привинчивающаяся на день к стене. Днём можно сидеть на табуретке или ходить по комнате в пять шагов. На прогулку выводят, но в одиночестве. Обычно хватает одного дня пребывания здесь, чтобы оценить преимущества хорошего поведения.
Но, наверное, самый значимый признак несвободы — отсутствие сотовых телефонов. Безмобильная зона для новеньких вообще как безвоздушное пространство. Телефоны запрещены для всех, в том числе и для сотрудников. Что для молодых, вросших в сотики, особенно мучительно. И никакого курева!
Криминологические исследования выявили чёткую взаимосвязь: чем раньше до взросления попадают в колонию, тем выше возможность рецидива. Свести юнцов с уголовной дорожки, увлечь другой, нравственно здоровой, интересной жизнью, подготовить к ней трудовыми и бытовыми навыками, добротным образованием, а также психологически — из этого складывается региональная модель ресоциализации, которой так славно и целенаправленно следует Канская воспитательная колония.
На протяжении пяти лет в этом существенно помогают колонии студенты юридического института СФУ, работая по международному экспериментальному социально-психолого-правовому проекту «Шаг навстречу». Руководитель проекта, заведующий кафедрой уголовного процесса СФУ, кандидат юридических наук Александр Назаров знает дела и судьбы всех воспитанников и «выпускников», в курсе всех дел колонии, во всём принимает участие. Он возглавляет Общественный совет при ГУФСИН России по Красноярскому краю и Красноярский краевой общественный комитет по правам человека. «Назаровцы» не раз получали гранты Фонда защиты детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, президента России, правительства края. Методические наработки учёных СФУ сейчас активно используются специалистами колонии.
Вернуться другим
Возвращение в общество перевоспитанного, морально устойчивого подростка — это главная задача, определяющая деятельность всех служб колонии. Но легко сказать — «перевоспитать»… А сам-то юный преступник хочет перевоспитываться, по-настоящему ли раскаивается в содеянном? Эти вопросы я задала начальнику психологической лаборатории Канской ВК Эмилии Кожеко.
— Приходя в колонию, все говорят о раскаянии. Но очевидно, что декларируют социально ожидаемый ответ, ведь перед колонией они все прошли через СИЗО, общение со «знатоками». Адвокаты подсказали, что, если скажешь на суде «раскаиваюсь», срок скостят. До искреннего, глубинного раскаяния доходят единицы. Что характерно для всех — внешняя обвинительная позиция («если бы меня не спровоцировали», «если бы не подбили на дело»). И вот эту установку — виноват кто-то, но не я — за несколько месяцев и даже год не исправишь, это закладывается в раннем детстве. Поэтому мы нацелены вложить понятие ответственности за свои поступки. Этого, как показывает практика, недостаёт всем подросткам.
Большая помощница в перевоспитании — школа. Педагогический коллектив успешно работает по гуманистической системе «Школа индивидуального воспитания» с использованием наследия А. С. Макаренко. В 2006 году за счёт краевого бюджета в колонии было построено новое, прекрасно оборудованное здание школы. Но как же сложно сеять разумное, доброе, вечное на испорченную «пашню»! И как отрешиться от статей учеников, не думать, что перед тобой сидит убийца, насильник?.. Какой же должен быть профессионализм и как бесконечна душевная доброта педагогов!
— Конечно, мы знаем статьи, по которым осуждены наши ученики, их уголовные дела в общих чертах, чтобы понимать, чего от них ожидать,- говорит заместитель директора школы Виктория Башкирова.- Но на мысли, на свои эмоции у нас табу. Стараемся вытаскивать из заблудших душ что-то святое, светлое, выращивать это и культивировать. Конечно, это сложные ребята. Новенькие обычно ершистые. Много ребят с серьёзными пробелами в знаниях. Есть и парнишка из цыганской семьи, ученик 2-го класса в 16 лет. Но вот второй наш цыган — Рома — стал лучшим учеником среди воспитательных колоний России. Он ещё и работает, по специальности швец. Вообще очень способный, даже талантливый. А недавно позвонила мама нашего бывшего ученика 12-го класса, он освободился в декабре. Поблагодарила за хорошее образование сына. Сдал ЕГЭ по русскому на 5, по математике на 4. Приятно.
Как рассказывает Виктория Геннадьевна, самые популярные предметы у большинства — информатика и физкультура (мальчишки же!). Но немало тех, кто интересуется краеведением и историей края. Обычно увлечение начинается с краеведческого мини-музея «Сибирская изба». Создавали его учителя, собирая предметы крестьянского обихода от жителей Канска. У многих гостей и посетителей колонии это вызывает удивление — интересно ли это подросткам, дерзкому хулиганью?
— А знаете, на интерес не жалуемся,- улыбается Виктория Геннадьевна, проводя нас по музею.- Руководитель краеведческого кружка Наталья Ивановна Ерёмкина так поставила работу, что музей стал своего рода учебным пособием к урокам истории и исследовательской лабораторией. У мальчишек глаза загораются, когда они впервые приходят сюда. Старина, да которую можно руками потрогать! Музей существует почти десять лет, и есть раритетные экземпляры. Особо ценный — газета «Искра» за 1900 год. Один из воспитанников так заинтересовался её историей, что написал об этом исследовательскую работу.
Тесные связи школа поддерживает с родителями. Активно работает родительский комитет. Есть мамы, которые и после освобождения своих сыновей продолжают принимать участие в общественной работе. Но многих мам и не слышали, и не видели не только в школе, но и в колонии.
— Из наших учеников ребята в основном из неполных семей, много из неблагополучных. Из полных, обеспеченных семей — единицы. Шестеро — социальные сироты. А вообще в каждом прочитывается семья, условия и родительские методы воспитания.
Что на скамью подсудимых приводит недосмотр родителей, «семейный сбой», убеждён и начальник колонии Олег Гутник:
— Всё родом из детства! По историям воспитанников убеждаюсь в этом каждый раз. Если отец бьёт мать, тиранит семью, то и у мальчишки подсознательно формируется агрессия, жестокость к женщине. Пережитые унижения он выплёскивает на других. Я уверен, что в воспитании мальчиков главное — пример отца. Не случайно же есть у нас немало «наследников», чьи отцы когда-то были в колонии. Тем более хороший отец нужен ребятам в возрасте от 14 до 18, чтобы он рассказал, что творится в это время с организмом, что есть настоящее хорошо и плохо. Но у большинства нет отцов. А мамы-одиночки зачастую заласкивают своих сыновей, портят их всепрощением. Вот одна мама всё требовала особых льготных условий для сына, коль он такой умный и талантливый. «Он же звезда!» — убеждала всех. А «звезда» был участником группового и просто-таки зверского изнасилования малолетнего мальчика…
Но мамы — мощная сила! Как парни по-детски ждут весточку от матерей, как радуются свиданиям! Мама — то единственное, что есть светлого в их жизни. В школе рассказывают: получив первые хорошие отметки, просят отксерокопировать табель, чтобы срочно переслать маме. Что измучили матерей плохим поведением на свободе, растерзали душевно совершённым преступлением — это вряд ли осознаётся ими до конца. Всё-таки юнцы… Взрослыми они будут завтра. Каким оно будет для них и для нас?..
Опубликовано в газете «Красноярский рабочий» 31.07.2014 г.
Если призвать образное мышление для определения национальной политики нынешней России, то лучше, чем Толстой, и не сказать: всё смешалось в доме российском.
В мешанине той — активно продвигаемые идеи «россиянства», сменившие постулаты интернационализма советского времени, и толерантность, с которой носились в двухтысячных, так и не сумев до конца объяснить россиянам, кого они должны терпеть — мигрантов, нация нацию или вообще всех, в том числе и себя. На прошедшем в начале декабря международном форуме «Религия и мир» идеологи межнационального терпения обескураженно признали: кризис толерантности! А президент Путин в недавнем послании Федеральному Собранию вообще в сердцах помянул её как непонятную затею и размытое понятие.
Сейчас на щит державной идеологии вынесено «предложение» дружить народами, уважать и узнавать нация нацию. Во имя этого была запущена федеральная целевая программа «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России». Широкомасштабная и довольно денежная, несмотря на то, что была принята в условиях серьёзных олимпийских трат. Однако и при больших деньгах пробуксовывает!
Минрегионразвития, которое в первую очередь отвечает за реализацию программы и нацвопрос вообще, проанализировав работу на местах, выразило недовольство подходом регионов, ибо в основном всё свелось к фестивалям и праздникам. Приготовив деньги для раздачи по грантам, даже растерялось — ничего нового и путного в регионах не предложили, всё те же песни и пляски. Что, по мнению экспертов, этнокультурной компетентности и дружбы народов особо не добавляет, а местами чревато и этнической мобилизацией.
Но от масштабной программы министерство не отказалось, хотя бюджет пришлось скорректировать на миллион с лишним. В 2014-м на её реализацию выделяется 395 миллионов рублей (а вся программа укрепления межнационального и этнокультурного развития встанет стране в 3,2 миллиарда). Планируется завершить начатое в 2013 году создание системы мониторинга, должной, по мысли авторов, предотвратить межнациональные столкновения и выявить очаги напряжённости. Лучше до их возгорания. А предотвращать есть что: в этом году МВД зарегистрировано 150 драк на межнациональной почве.
А меж тем на поле этническом созрели неожиданные «ягоды». И преподнесли их самые толерантные и самые многочисленные — русские. Встревожили они социум, поскольку начали расходиться (вернее, заговорили о желании разойтись) по так называемым субэтническим группам. Так, о своей «особливости» заявили поморы, казаки и сибиряки. Каким забавным и непредставимым ни казалось появление «сибирской» национальности, но факт: по переписи 2010 года 4 116 человек назвали себя сибиряками (в 2002 году таковых было всего 10), среди них 365 красноярцев.
В этом этническом позиционировании (по мне, так вообще позёрстве) некоторые политики усмотрели опасность сепаратизма, национального и регионального. Об этом говорится в меморандуме Экспертного центра Всемирного русского народного Собора, или ВРНЦ (www.vrns.ru): «Сегодня в активной разработке геополитических недоброжелателей России находятся такие проекты, как сибирский сепаратизм (отделение Сибири), казачий сепаратизм (отделение Дона, Кубани и Предкавказья), поморский сепаратизм (отделение русского Севера), калининградский (потеря Балтийского анклава), дальневосточный и уральский». Так, с тревогой уточняют авторы, «во время Всероссийской переписи населения 2010 года с широким размахом прошли пиар-акции «Национальность — казак!» и «Национальность — сибиряк!»… Одним из ключевых моментов в создании новой идентичности является искусственное конструирование региональных языков («Поморьска говоря», «Казачий язык», «Гутор», «Балачка», «Сибирьски говор»)».
Лингвистическая эквилибристика (сибирский язык в «Википедии» обозначен как «проект литературного восточнославянского языка на базе сибирского старожильческого говора 18-19 веков») экспертов ВРНЦ почему-то заботит особенно. Дескать, был даже создан активно, тысячами пользователей посещаемый раздел «Сибирский язык» в «Википедии», молодёжь носит куртки «I am Siberian» («Я — сибиряк») и так далее.
Я заглядывала в этот «страшный» раздел, уже переставший в настоящее время существовать, прошлась по другим сайтам, тоже объявленным агентами влияния. Вот заява-обращение «истинных сибиряков» от 10.10.2010 года на одном из них, под названием «Сибиряки — белому свету»: «Перед переписсю насельников Рассеи 2010 года права сибирских вобчественных дейшыков вымолвили загарку выказать на переписи ихню народу належность — сибиряк». Представляете, если бы на таком наречии заговорили все живущие по нашу сторону Уральского хребта? Но ничего смешного: по географии проживания, сибиряков 24,5 миллиона человек. Наверное, это и внушает опасение — а ну как соберутся в единую нацию, жахнут своей ментальностью да отвалят от всей Расcеи…
Не знаю, может, у меня с чувством юмора туговато и я начисто лишена идеологического чутья, но не очень понимаю, как можно всерьёз относиться к переводу на такой «новояз» стихов русских поэтов-классиков. Таким образом, например, на сайте «Сибирска вольгота», презентованного как «сторонка сибирсково говора, сибирсково краснословвя и жызнеуряда», переведено стихотворение Михаила Лермонтова «Выхожу один я на дорогу»: «Как пойду голимой на дорогу, скрозь кухту кремнистой шлях блестит…». Известный краевед Кежемского района, поэт Алексей Карнаухов (школьный учитель, человек образованнейший) так же в шутку переводил на кежмарский диалект Николая Некрасова и Ивана Никитина: «Я как-то зимуся шёл хлёстко из леса, Туман, копотина,- был хляшший мороз»…
Единственное, что показывают все эти «новоязы» и сепаратистские настроения — мучительный поиск национальной идентичности, неприятие «россиянства», неудовлетворённость бытием, провалы в экономике Сибири, протест против колониальной политики центра. Всё это, конечно, непросто, сложно, но всё-таки, я думаю, не так и страшно. Хотя вершителям идеологии стоит задуматься и быть побережнее к лицам сибирской национальности.
Опубликовано в газете «Красноярский рабочий», 28.12.2013 г.
Только не думайте, что стану сейчас бранить завершившийся вчера в Красноярске Международный музыкальный фестиваль АТФ. Нет, с фестивалем как раз всё в порядке. Но ведь в мире культуры есть не только весёлые праздники, но и суровые будни…
А фестиваль порадовал всех — и его участников, и красноярцев, и гостей города. Концерты, спектакли, выставки, всевозможные шоу, карнавальные шествия… Весь город в эти солнечные дни был огромной сценической площадкой. И небесная канцелярия постаралась, чтобы погода была идеальной для праздника.
Даже мне довелось принять в фестивале участие — на встрече с южнокорейскими писателями, состоявшейся в педагогическом университете. Врать не буду — совершенно не знаком с творчеством писателей современной Кореи (ни Северной, ни Южной), а вот стихи старых корейских поэтов в переводе Анны Ахматовой читать доводилось.
…Да, зрячи мы, наш чуток слух, И всё же мы — слепоглухие…
Эти грустные строки из стихотворения поэта ХVI века Ди Хвана напоминают о том, что настоящая поэзия, настоящее искусство помогают избавиться от душевной слепоты и глухоты, помогают лучше чувствовать и понимать друг друга.
Эта чуткость особенно важна в наши дни, когда в Украине продолжается братоубийственная гражданская война. Гибнут мирные люди, гибнут наши коллеги-журналисты, тысячи беженцев устремляются в Россию. Трудно дать однозначную оценку происходящему, мне приходилось слышать разные мнения от разных людей. Большинство, конечно, поддерживает позицию наших официальных властей и СМИ, мои крымские друзья, с которыми я общаюсь по электронной почте, просто счастливы, что стали наконец россиянами. Один молодой красноярец, имеющий приличный боевой опыт, уехал «отдыхать» в Украину и на днях прислал эсэмэску буквально следующего содержания: «Отдыхаю в Донецке. Сбил вертолёт. Отпуск нравится». Как говорится, без комментариев. А вот другая моя землячка, бывшая красноярская журналистка и поэтесса, давно переехавшая в Украину, постоянно звонит мне из далёкого Луцка и, рыдая, винит во всём происходящем всех-всех-всех политиков — и своих, и наших, и западных, и читает по-украински свои стихи:
О, политики-недоумки, Як вас терпить ця грiшна земля?!..
Наибольшую чуткость, терпимость и душевное взаимопонимание обнаруживают наиболее талантливые деятели культуры — как у нас, так и на Западе, и в Украине. На церемонии закрытия Московского международного кинофестиваля Никита Михалков поддержал своего коллегу, председателя Союза кинематографистов Украины Сергея Тримбача, обратившегося к президенту Путину с призывом освободить украинского кинорежиссёра Олега Сенцова, задержанного в мае в Крыму по обвинению в подготовке террористического акта: «Культура должна противостоять политическому безумию. Политические безумцы не должны диктовать нам условия жизни!» Михалков присоединился к этому обращению и выразил сочувствие и поддержку тем зарубежным кинематографистам, которые не смогли приехать на фестиваль из-за политического диктата: «Культура — вне политики. Мы — художники!»
С этим можно, конечно, не соглашаться, но нельзя превращать художников в послушных марионеток, и тем более — лишать их свободы и права на творчество.
И вот тут хочу перейти к самому печальному, на мой взгляд, событию, происшедшему на днях у нас, в Красноярске. Самое же печальное то, что события этого почти никто не заметил… Ну, сгорела мастерская замечательного скульптора, заслуженного художника России Владимира Алексеевича Зеленова, ну, погибли там все его многочисленные работы — скульптуры, графика, живопись… Несчастный случай? Поджог? Следствие разберётся.
А пока следствие разбирается, напомню читателям, что в нашей газете не так давно было опубликовано обращение группы красноярских скульпторов (в том числе Владимира Зеленова) к краевой власти с просьбой взять под охрану мастерские на улице Высотной, 2, как памятник истории и культуры Красноярского края («Сохраним скульптурный городок!» — «Красноярский рабочий», 22 апреля 2014 года).
Разговор о судьбе скульптурных мастерских должен был продолжиться 14 мая на общем собрании Красноярского отделения Союза художников России. Но, как поведала мне искусствовед Любовь Ивановна Шаповалова, на этом собрании речь шла о другом — о строительстве на улице Высотной нового здания, которое будет отдано в собственность Союза художников, а заключение эксперта Красноярского отделения ВООПИиК о том, что скульптурный городок является памятником истории и культуры, даже не обсуждалось. Вот почему пожар, охвативший 26 июня с четырёх сторон (!) мастерскую Владимира Зеленова, показался ей рукотворным.
— Мною, как человеком, осведомлённым во всём развитии событий,- говорит Любовь Ивановна,- этот поджог квалифицируется как умышленный, для морального уничтожения художников, потерявших все свои художественные наработки, для запугивания всех остальных, кто «мельтешит» перед глазами у так называемых «деловых» людей…
В телефонном разговоре со мной Владимир Зеленов просил не раздувать шумиху в СМИ — пусть, мол, следствие разбирается. Какая шумиха, Володя, — в нашем-то тихом омуте? Все помалкивают, никто ни слова не скажет про этот пожар… Но нельзя же вечно молчать, делать вид, что у нас всё о’кей — и никто наших художников не обижает? Нельзя же вечно притворяться слепоглухонемыми?
…Так и хочется выругаться добрым русским матом, но никак нельзя — Госдума не велит. Закон есть закон.
Опубликовано в газете «Красноярский рабочий», 04.07.2014
[box color=»white» icon=»accept»]Конкурс Красноярские перья 2013
Материал участвует в номинации «Лучший репортер»[/box]
Мечты должны сбываться
Отправиться хотя бы в небольшое путешествие по Енисею и показать нашу великую реку сыну я мечтал несколько лет, но то времени не было, то финансов. Полноценный круиз Красноярск — Дудинка (или наоборот) турфирмы в 2013 году предлагали по цене почти космической — 58 200 рублей в одну сторону.
И это на рейсовом теплоходе постройки 1954 года с обычными пассажирами на борту, без санузла в каюте, без стоянок и нормальных экскурсий? Нет уж, пусть наши турфирмы кормятся, если смогут, с богатых иностранцев и отечественных «круизёров», у которых денег куры не клюют!
Выбираем самостоятельную поездку обычными пассажирами. К тому же непременным условием планируемого путешествия было судно — последний живой из 36 построенных в Чехословакии для СССР дизель-электроходов проекта 785 «М. Ю. Лермонтов», а его турфирмы как раз игнорируют.
Кстати, навигация-2013 для «Лермонтова» была последней, что для меня не оставляло выбора: или в этом году, или уже никогда мы не пройдём по Енисею на идеально сохранённом «раритете». Более того, этот дизель-электроход — единственное оставшееся на Енисее пассажирское судно, которое проходит
Казачинский порог вверх по течению с помощью уникального туера «Енисей» (единственное такое судно в России) — надо успеть поучаствовать в «аттракционе»!
В общем, решено — за свои деньги отправляемся в малобюджетный «трёхдневный круиз» в Енисейск и обратно!
Гладко было на бумаге
Планировать начали с конца, то есть с самого главного — заключительной речной части путешествия. Единственный рейс «Лермонтова» вверх по Енисею, когда отрезок Енисейск — Красноярск попадал на выходные, был в конце августа. Ладно, может быть, увидим приближение осени в тайге.
К тому же в это время и в этом направлении нет проблем с билетами — теплоходы идут с севера полупустые. Именно этим мне в «ПассажирРечТрансе» объяснили то, почему я не могу заранее приобрести в Красноярске билеты на поездку из Енисейска: «Купите билеты прямо на судне, пустых мест будет более чем достаточно».
Что ж, будем надеяться, что на берегу нас не оставят! Но каково в этой ситуации не красноярцам, а жителям других регионов, которые соберутся в аналогичное мини-путешествие? Ехать наобум? «ПассажирРечТранс» об этом умалчивает…
Как же нам одолеть первую часть маршрута — от Красноярска до Енисейска? По воде точно не получается: редкие рейсы водоизмещающих и скоростных судов на нужный нам день не выпадают.
В прежние годы я рассчитывал добираться по железной дороге. Точнее — вечером сесть на поезд № 659 в Красноярске и утром следующего дня прибыть в Лесосибирск, откуда на местном автобусе доехать до Енисейска. Такой вариант дороже и в абсолютном выражении дольше чисто автобусного, но зато в поезде можно ходить по вагону и более-менее нормально спать ночью, а не сидеть часами зажатым в автобусном кресле.
[box color=»white» icon=»accept»]Конкурс Красноярские перья 2013
Материал участвует в номинации «Лучший очеркист»[/box]
Посмотрите в любом интернет-поисковике фотографии по запросу «Красноярск». На многих из них вы увидите Енисей, который принято считать гордостью красноярцев? Справедливо ли?
Кровные стали чужими
Большинство жителей Красноярска и края относятся к Енисею как к данности, некоему лейблу, о котором и думать не надо — он просто есть. Так москвичи относятся к Красной площади, а парижане — к Эйфелевой башне. Но спросите тех же москвичей, когда они в последний раз приходили на Красную площадь, и постарайтесь вспомнить, когда вы сами приходили к Енисею? Нет, не проезжали по мосту, злясь на транспортные пробки из-за разделённости Красноярска на право- и левобережную части, а подходили к великой реке хотя бы на набережной в центре города?..
Иногда народу там бывает больше обычного. Так случилось, например, в июле, когда речники отмечали профессиональный праздник. А сухопутные горожане с удивлением взирали в тот день на редкое по нынешним временам зрелище — целых девять (не знаю — смеяться или плакать?) теплоходов, расцвеченных флагами, в кильватерном строю в центре Красноярска. И во взглядах «непосвящённых» видна была белая зависть к тем, кто свой на Енисее и для кого Енисей — свой.
— Вы не знаете, где можно купить билеты на прогулочный теплоход? — спросил меня мужчина преклонного возраста, державший за руку пацана лет шести.
Я послал их в сторону дебаркадера, от которого отходят малые суда пригородных линий до Усть-Маны и Дивногорска, а сам вспомнил День Военно-морского флота в Петербурге, где Нева едва не кипела от массы прогулочных судов, курсировавших вдоль флотилии военных кораблей. Оно и понятно: Питер, Кронштадт, Балтфлот — единая карма… У нас же о чём-то подобном не подумали. Оно тоже понятно: праздник-то «для своих». Как и почему кровные родственники — Красноярск и Енисей — вдруг стали чужими друг другу?
Речь не о профессиональных водниках, а о вполне сухопутных горожанах и селянах, не обладающих собственными катерами, яхтами или моторными лодками, чьи возможности знакомства с самой мощной рекой России ограничены туристической и транспортной инфраструктурой. Вот вопрос на засыпку: вы видели Красноярск с воды? Не Енисей — с берега, а берег — с Енисея? А знаете, какие острова расположены в городской черте кроме острова Отдыха и острова Татышев?..
Уверен — многие жители краевого центра не смогут положительно ответить на эти вопросы. И не то чтобы люди совсем не хотели всё это видеть и знать — возможностей для этого крайне мало.
И вода может быть пустыней
Разглядывая уже упомянутые фото Красноярска в Интернете, я заметил одну особенность: практически на всех них Енисей пуст! Для сравнения возьмите фотографии Волгограда или Нижнего Новгорода (я уже не говорю про Москву и Санкт-Петербург!), при взгляде на них у вас не возникнут сомнения по поводу судоходности тамошних рек — зафиксированные на снимках суда тому подтверждение. А вот Енисей в черте Красноярска за последние годы опустел. На месте когда-то знаменитого судостроительного завода имени Григория Побежимова, со стапелей которого сходили не только речные теплоходы, но и суда класса «река — море», стоит разрекламированный жилой микрорайон «Южный берег», названия улиц которого звучат сегодня как насмешка — Капитанская, Навигационная…
Судоремонтный завод, рядом с которым прошли моё детство и отрочество, сжался как шагреневая кожа. Ранее участок реки в районе Торгового центра в период навигации напоминал оживлённый перекрёсток: из затона к причальным стенкам порта и обратно, а также вверх и вниз по течению одно за другим сновали самые разные суда. Заводской гудок, возвещавший о начале и окончании рабочего дня, а также об обеденном перерыве, был важным ориентиром во времени в наших детских играх. Из окна на 9-м этаже мне были хорошо видны транспортёры, тащившие брёвна, которые потом гигантскими горами лежали в ожидании очереди на пилораму и дальнейшего использования в ремонте судов.
[box color=»white» icon=»accept»]Конкурс Красноярские перья 2013
Материал участвует в номинации «Лучший репортер»[/box]
Сибирский мороз поможет мастерам!
Необычному творческому состязанию дали старт мэр Красноярска Эдхам Акбулатов, причём, сделал он это вместе с Дедом Морозом, Снегурочкой и боярыней Морозовой в придачу.
Впервые на берегах Енисея в рамках Первого Международного фестиваля-конкурса снежных и ледовых скульптур «Волшебный лёд Сибири» померяются силами в искусстве резьбы по льду и по снегу 25 команд, хотя заявок на участие в конкурсе было поначалу более 40. Не все смогли пройти отборочный тур, только самые лучшие и умелые. В том числе зимние скульпторы из Архангельска, Иркутска, Казани, Невьянска, Прокопьевска, Хабаровска, Магадана, Барнаула, Перми, Кызыла, Каргополя, Уфы, Шелехова, Красноярска, Якутска, Актобе (Казахстан), а также Харбина (Китай) и далёкого Фэрбенкса (США). Все они приступили к работе, каждый на своём участке.
К 18 января на набережной Красноярска появятся 10 снежных и 15 ледяных скульптур, которые будет оценивать солидное жюри в составе 5 человек: члена Союза художников и скульпторов Китая Цзи Ляньлу, члена Международной федерации художников из Москвы А. Дьякова, ректора Красноярского государственного художественного института А. Покровского, президента общественного фонда «Дикси», многократного победителя международных конкурсов ледовой скульптуры А. Зайцева, председателя КРОО ВТО «Союз художников России» С. Ануфриева.
Жители Красноярска тоже смогут оценить работы скульпторов — возле каждой будут стоять специальные ящики, в которые все желающие смогут опускать жетоны. Победитель такого голосования получит приз зрительских симпатий.
Фигуры, по заверению организаторов фестиваля, простоят до потепления. Нужно заметить, что все участники фестиваля приехали в Красноярск с энтузиазмом: «Здесь, в Сибири, — настоящая зима и настоящий снег, а значит мы сможем показать всё, на что способны. Сибирский мороз нам поможет!»
Вернисаж на набережной Енисея
Сегодня заканчивают работу над своими творениями участники I Международного фестиваля-конкурса скульптур «Волшебный лёд Сибири».
В прошлом году Красноярск официально вошёл в состав Ассоциации снежно-ледового туризма городов мира. Фестиваль посвящён 165-й годовщине со дня рождения В. И. Сурикова и 385-й годовщине со дня основания города и проходит в рамках VII Зимнего суриковского фестиваля искусств.
В общей сложности для 25 (10 снежных и 15 ледяных) фигур организаторы приготовили 240 кубометров искусственного снега и привезли 875 ледяных блоков размером 1 х 2 метра. Снег готовили из енисейской воды с помощью специальной пушки, а ледяные блоки пилили в чистых протоках. Все вырезанные фигуры будут иметь свою оригинальную подсветку, для этого городская администрация закупила специальные светильники со сменными цветовыми фильтрами.
25 команд из разных городов России, а также из Казахстана, Китая и Америки меряются силами в сложном и трудоёмком искусстве. Многие участники уже давно знакомы друг с другом, знают, кто на что способен, и соизмеряют шансы свои и соперников. Надо сказать, что команды собрались сильные, прошедшие очень жёсткий предварительный отбор. И все надеются на победу.
Да и есть за что бороться: за 1-е место — 90 тысяч рублей, за 2-е — 60, а за 3-е — 30, Гран-при — 120 тысяч. Всем командам-участницам вручат специальные поощрительные призы.
[box color=»white» icon=»accept»]Конкурс Красноярские перья 2013
Материал участвует в номинации «Лучший обозреватель»[/box]
Увольнения без объяснения причин «удостоился» ставший известным далеко за пределами Красноярского края директор Тинского психоневрологического интерната Сергей Ефремов.
Осталось непонятным, за что стал неугоден региональному министерству социальной политики руководитель, много сделавший для развития учреждения, укрепления его материально-технической базы и для людей с ограниченными возможностями здоровья. Судя по всему, именно это ведомству и не нравилось.
Два года назад мне впервые довелось побывать в Тинском психоневрологическом интернате (ПНИ), что в Нижнеингашском районе. Было много встреч и бесед и с сотрудниками учреждения, и с клиентами, как называют проживающих здесь. Столько радостных улыбок, добродушия и детской непосредственности, как у этих людей, я давно не встречал.
Уверен, что в той высокой планке доброты, творческого поиска и единения коллектива сотрудников и клиентов большая заслуга директора интерната Сергея Ефремова. По его инициативе была создана эстрадная группа «Иные», ставшая знаменем творчества людей с ограниченными возможностями. Мало того, стараниями директора этот коллектив стал широко известен не только в Красноярском крае, но и за его пределами, даже за границей.
Сейчас, если в крае проводится какой фестиваль или праздник, «Иные» обязательно в числе приглашённых. Выезжают в полном составе, прихватив с собой изделия своей швейной мастерской: коврики, сумки, прихватки и прочее,- всё какая-то копейка в общий котёл, на костюмы (сейчас ребята выступают просто в шикарном одеянии, сшитом своими же мастерами).
Об этой группе, ставшей социальной сенсацией, снимали и документальные фильмы. В частности, бывший сотрудник «Красноярского рабочего», известный фотограф Александр Кузнецов, работа которого произвела фурор на кинофестивале во Франции. И ошеломление Запада было от того, что где-то в сибирской глубинке отверженные миром люди с ограниченными возможностями здоровья творят артистические чудеса, и есть человек, который стоит за всеми этим чудесами, помогает состояться триумфу и преображению людей, обречённых на инвалидность и пожизненное казённое существование.
Что ещё поражает в деятельности Тинского ПНИ — мощнейшая производственная база. Это невиданная нынче редкость — крупнейшее учреждение интернатного типа, в котором проживают 400 человек, полностью обеспечивает себя продуктами — мясом, молоком, овощами. Большое подсобное хозяйство помогает выживать в наше трудное время. Ещё недавно, при встрече в Красноярске, Сергей Ефремов это объяснял практическим смыслом:
— Основная задача нашего подсобного хозяйства — гарантировать безопасность поступающих в интернат продуктов питания, да чтоб посытнее нашим клиентам жилось. До недавнего времени мы сами пекли хлеб. Хороший, знаменитый на всю округу. Специально выучили пекарей из числа своих клиентов. Теперь мы покупаем хлеб по госзаказу. Так нас обязали сверху. Себестоимость покупного хлеба 32 с лишним рубля. Когда мы сами пекли, он нам обходился в 11 рублей 40 копеек, потом — 14,20. На этот год, в связи с подорожанием муки, мы планировали остановиться на планке 18-20 рублей. В результате нынче мы потратили только на закупку хлеба почти 900 тысяч рублей. Ну а ребята, для которых работа в пекарне была и радостью, и мощным стимулом реабилитации, остались без работы. Также мы получаем со своей фермы мясо, выращенное в деревенских условиях на экологически чистых кормах, без всяких стимуляторов роста. Что интересно — наших соседей (а подобные интернаты есть в Иркутской области) буквально заставляют развивать приусадебные хозяйства, наше же норовят закрыть.
Конкурс Красноярские перья 2013. Победитель в номинации «Лучший обозреватель»
Доктор физико-математических наук, директор исследовательского центра при КНЦ СО РАН, профессор Сибирского федерального университета Рем ХЛЕБОПРОС считает, что если в Красноярске не наладить строгий контроль за состоянием атмосферного воздуха, не предпринимать мер по его защите и очистке, то лет через 30 город прекратит своё существование…
Известна шутливая примета: если у вас дома появились тараканы — не расстраивайтесь, это значит, что экология стала лучше! Не менее известна сентенция о том, что в каждой шутке — лишь доля шутки, а всё остальное — правда. Многие живые организмы действительно являются индикаторами состояния экологии, люди — не исключение…
Предыстория
— Рем Григорьевич, уже более 20 лет вы с группой коллег изучаете влияние загрязнения атмосферного воздуха на рост числа онкологических заболеваний в Красноярске. Знаю, что вашу семью не обошло стороной горе…
— Да, в 1986 году моя дочь умерла от рака, а заболела она в 1984-м. Беременность, роды и кормление грудью ускорили течение болезни. Прошло уже 24 года (для кого-то это целая жизнь!), а я от этой темы так и не уходил. Настойчивость мне свойственна — и ещё надежда на то, что капля камень точит: рано или поздно люди всё-таки осознают, что с ними творится что-то неладное и остановятся. Вся штука в том, что большая часть нашего общества не заинтересована платить за загрязнение окружающей среды, за экологический ущерб. В результате за наплевательское отношение к состоянию атмосферы в городе люди расплачиваются здоровьем, своим и своих близких…
— Всегда ли отношение к экологии в городе было таким, как сейчас?
— Я приехал сюда в 1963 году, в самый разгар строительства Красноярской ГЭС (не могу удержаться от дифирамбов в адрес этого грандиозного сооружения: красавица, ей нет равных в мире по надёжности). И представьте себе: городу тогда была обещана ровно половина всей электроэнергии будущей ГЭС! В ту пору Красноярск уже сильно страдал от загрязнения, потому что в нём было полным-полно котельных. Да и частные дома тоже отапливали местным углём: кинули в печь, и понеслось в воздух невесть что…
В Красноярском крае много бурого угля, добывают его открытым способом, он дешёвый. Однако он выделяет при сгорании мало калорий и много вредных веществ, в том числе радиоактивных.
Мощность КрАЗа предполагалась 300 тысяч тонн, и построить завод должны были далеко за городом, на востоке по розе ветров. Но, помню, однажды приходит очень расстроенный директор Института физики Леонид Васильевич Киренский (я был тогда кандидатом наук и работал в этом институте) и говорит мне: «Рем, вы знаете, наша котельная теперь не будет работать на электричестве». А ведь экспериментальная котельная в Академгородке была предметом нашей гордости! Вы не поверите, но мы пили воду из горячего крана — такая она была чистая! В те годы на проспекте Свободном построили два экспериментальных дома, в которых было предусмотрено только электрическое отопление. (Прим. — «Красноярский рабочий» писал об экспериментальных квартирах с полностью электрифицированным бытом в этих домах 27 мая 1962 года.)
— Да, и в одном из них я сейчас живу… Правда, теперь по всем параметрам — это стандартная хрущёвка, и отопление обычное… Какое же обстоятельство почти полвека назад заставило красноярцев отказаться от экологически чистой энергии?
— Как пояснил тогда академик Киренский, алюминиевому заводу власть решила отдать всё! Они сэкономили деньги на том, что перенесли завод в город, а электроэнергию для него — на том, что стали отапливать жильё с помощью ТЭЦ, а не электричества. Однако нужно учесть, что машин на улицах города тогда было мало. В начале же 90-х годов, после распада СССР, начался практически бесконтрольный процесс — в страну хлынул поток бэушных автомобилей, и что они выбрасывали в воздух, никого не волновало.
Большая разница
В 2012 году группа красноярских учёных издала монографию «Красноярск. Экологические очерки». В числе её авторов — профессор Хлебопрос.
— Мы взяли именно крайний случай — онкозаболевания,- рассказывает Рем Григорьевич.- Не насморк, не хрипы в лёгких, не камни в почках, а болезнь, которая регистрируется всегда, смертельная болезнь. В работе мы изложили проблемы мониторинга и загрязнения атмосферного воздуха на территории краевого центра. Для этого в течение нескольких лет мои студенты и аспиранты проводили эксперименты, работали в передвижной аналитической лаборатории, разъезжавшей по разным районам города. Отслеживали качество воздуха по основным компонентам. Собрав данные, мы сопоставили карту загазованности города с картой онкологических заболеваний. Кстати, географически Красноярск лежит как бы в чаше, на дне которой протекает река. Эти особенности рельефа, определяющие циркуляцию воздушных масс и низкую рассеивающую способность атмосферы, только усиливают загрязнение города.
По собственной инициативе мы проводили замеры воздуха в безветренную погоду в Академгородке. Казалось бы, всё замечательно: лето, трава, кустики. Но на расстоянии около метра над землёй — 18 ПДК бензола! Это значит, все дети, которые меньше метра ростом, получат эти 18 ПДК. Взрослым, кто повыше, достанется 3-4 ПДК. В любой цивилизованной стране за такое нарушение сажают в тюрьму. А у нас даже не меряют…
В 80-е годы прошлого столетия на территории Красноярска располагались 17 стационарных постов, 9 из которых принадлежали Госкомгидромету СССР, а 8 были закреплены за крупнейшими промышленными предприятиями города. Позже посты, принадлежащие предприятиям, были ликвидированы.
В настоящее время на территории города остались только 8 стационарных постов государственной наблюдательной сети. Кроме того, одни стационарные посты не дают достоверной картины, мобильные намного эффективнее. Скажу больше: сведения о деятельности промышленных предприятий, о загрязнении окружающей среды в зоне их воздействия по большей части усреднены или основаны на заявлениях самих предприятий.
Кстати, у алюминиевого завода есть передвижные мобильные лаборатории, но предприятие не делится всей полученной информацией ни с учёными, ни с населением Красноярска. Странная вырисовывается картина. В советское время экологические данные засекречивались, но они были и тщательно собирались. Руководители края могли их получить и проанализировать. Сейчас Конституция РФ запрещает скрывать такие данные, но их либо нет, либо есть недостаточно!
Состояние атмосферы нужно отслеживать в первую очередь, потому что мы дышим! Рыбам нужна вода, а нам — воздух. В 70-80-х годах XX века на первом месте у мужчин среди онкозаболеваний был рак желудка (несмотря на то, что курили тогда почти все), а сейчас — рак лёгкого, хотя курить стали меньше…
Хороший понт дороже здоровья?
Известно, что все загрязняющие вещества по степени опасности делятся на четыре класса. К первому (чрезвычайно опасные) относятся бензопирен, тетраэтилсвинец, ртуть и др. «В атмосфере Ачинска, Красноярска и Назарово среднемесячные концентрации бензопирена превысили гигиенический норматив в 10 и более раз». Это тоже сведения из опубликованного в феврале текущего Года охраны окружающей среды государственного доклада. Источником бензопирена могут быть и промышленные предприятия, и автомобили. Учёные лучше других представляют себе всю опасность ситуации и пытаются разбудить «спящее» население.
