Батарея, огонь!

Спасибо отцам-командирам

Когда 22 июня 1941 года фашисты вероломно напали на СССР, Ивану еще не исполнилось 18 лет. В первые месяцы войны из деревни призвали всех мужиков среднего возраста, потом постарше. Главу семейства Рукосуевых послали не на фронт, а оставили работать на производстве в Красноярске. Иван покинул родной дом зимой 1942-го…

— Да чего о войне рассказывать, кто хочет – кино посмотрит. Война – это война. Не знаешь, откуда пуля прилетит, а она редко мимо летает. Когда на тебя идут с ножом… Не дай бог, – вздыхает Иван Ефремович. И, помолчав, как бы собравшись с силами, продолжает рассказ.

Рассказ о том, как зимой на конях их с ребятами повезли до Канска. Как провожали всей деревней, снабдив в дорогу и на первое время продуктами.

Возле города расположилась воинская часть 669-го артиллерийского полка. Именно в ней начал свою службу Иван Ефремович, в топографической разведке. Буссоль, бинокль, стереотруба, уточнение координат – и пошла «прибивка» точек для стрельбы из орудия. Несколько месяцев обучали новобранцев военному делу, а в мае – «на железную дорожку и вперед!» – на фронт.

Боевое крещение сибиряк получил на Украине при обороне города Каменска. 122-миллиметровая пушка на долгое время стала верным боевым товарищем. А от точности данных наводчиком координат зависело, будет ли поражена указанная цель.

В одном из боев Ивана Ефимовича нашла шальная пуля, он попал в госпиталь. Когда рана затянулась, солдат снова ушел на фронт. В самое пекло Сталинградской битвы.

Скупые фразы ветерана о тех событиях показывают, насколько трудно ему говорить о них даже спустя 70 лет. Он видел – и хочет об этом забыть. А для нас режиссеры снимут кино. О чем? О шедших днем и ночью боях, о несмолкаемом грохоте орудий и свисте пуль…

— Наши батареи находились рядом с городом. Мы огнем прикрывали прохождение пехоты. У нас орудия хорошие были, зарядов хватало. Только и успевали выполнять приказания командира «Огонь беглым!» Все руководство по телефону проходило, так связистам тоже досталось: под пулями, бомбежкой чинили провода.

Когда обе воюющие стороны готовились к очередному бою, наступала временная тревожная, чаще ночная тишина. Артиллеристы готовили оставшиеся не разбитыми пушки к следующему бою: чистили, смазывали, вытирали от пыли стекло прицела. И тут же по очереди спали, примостившись у орудия. Снов не было, ведь и во сне солдат был начеку, потому что не забывал – идет война.

Рассказывая о фронтовых годах, Иван Ефремович с большим уважением говорит о своих командирах, о том, какое на войне большое значение имело то, кто командует.

— Где хороший командир, так тем легче, там все как надо. А как какой пентюх, там солдатам плохо. Не узнает ничего, что за цель, когда стрелять. Бух-бух! А надо все точно делать. Вот и гибли люди от таких, которые дела не понимают. Солдаты выживали, когда командир с головой был. У нас хороший был. Если бы не он, и меня бы давно не было. Старые мужики – те, бывает, закрестятся, кто верующий, молитву зашепчут. Да что ты крестишься?! Вон на него молись, на командира. Он дал команду правильную – и ты сохранен. На войне не бог берег, а хороший командир.

Под Сталинградом Ивана Ефремовича тяжело ранило в ногу. Пуля прошла по кости, не повредив сустав. Санитарка с поля боя вытащила на себе солдата. В полевом госпитале, расположенном на передовой, медсестра обработала рану и перетянула ногу, чтобы остановить кровопотерю. В тыловом госпитале хирург сделал операцию. Именно там Иван Ефремович узнал, что Сталинград взят, что фашистов не пустили за Волгу. Когда рана затянулась, он снова вернулся на фронт. Это была уже Польша.

— Немцы Варшаву оккупировали. Мы окопались на огневой. Ведем бои. В одном связист передает – танки справа. А я только успел выстрелить из орудия, как меня сзади чирк! пуля – опять в ногу. Ребята меня вытащили, в ближайший польский городок увезли, там сделали операцию чин-чином. Полмесяца отлежал, рану живо затянуло, молоденький был. И опять на передовую. Брать город Краков.

— Немцы в городе сидят, а наши части к городу подошли. Они окопались, и мы тоже. И стреляли, и в рукопашной с немцем чуть не целовались… Отбили Краков.

Ивана Ефремовича снова ранило, задело позвоночник и бедренную кость. Всех раненых вывезли санитарным эшелоном в Горький. В госпитале сержанту сделали несколько операций. Радостная весть об окончании войны помогла ему быстрее встать на ноги.

В марте 1946 года в Бузыканово родные со слезами встречали вернувшегося с фронта Ивана. Отец и младший брат Георгий, ушедший на войну в 1943-м, были уже дома.