Красноярский журналист, фотограф. Лауреат и дипломант международных, всероссийских и краевых персональных фотовыставок в России, США, Франции, Тунисе, Италии, Южной Корее, Венгрии, ЮАР. Член Союза журналистов России.
Член творческого Союза «Фотоискусство».
-Папа, а что было раньше, курица или яйца?* — Раньше, сынок, все было… ( из анекдота)
Ровно год прошел с того дня, как я вновь вернулся работать на Таймыр, в Дудинку. Первый мой приезд сюда случился в далеком, 1982 года. Тогда я, студент Иркутского университета, был направлен на практику в местную газету.
В тот год окружная газета «Советский Таймыр» отмечала свое 50-летие.
Тогдашний редактор, Александр Петрович Паращук, ходил именинником. Во-первых, он сумел создать одну из лучших в крае газет. Во-вторых, в редакции, со всей страны, был собран высокопрофессиональный коллектив. В-третьих, он умудрился построить для редакции отдельное, трехэтажное здание, где у каждого сотрудника был свой кабинет и отдельный номер телефона. В-четвертых, газета, в тот момент, выходила 5 раз в неделю, разовым тиражом почти в 15 000 экземпляров. И в-шестых, окружная газета имела трех собственных корреспондентов: в Хатанге, в Карауле и в Диксоне.
«Советскому Таймыру» завидовали все «районки» Красноярского края.
От увиденного у меня «закружилась» голова – Таймыр, Арктика, Север… Я понял, что надо получать распределение именно сюда. И получил.
В 1989 году я уехал с Таймыра, но регулярно бывал в округе. Правда, с годами все реже и реже.
Потом был перерыв в 10 лет, когда приезжать в Дудинку надобности не был вовсе.
В 2015 году я, как уж сказал, вернулся сюда вновь.
Сегодня на Таймыре поражает многое. Тут есть все: роскошь и нищета, развитие и забвение, забота и равнодушие,.. Но об этом, как-нибудь, в другой раз.
Пока же попытаюсь проанализировать ситуацию со средствами массовой информации. На мой взгляд, она весьма и весьма странная, если учесть, что на календаре 2016 год.
Убежден, что кто-то из прочитавших мои заметки, упрекнет меня «в некомпетентности» и «в непонимании ситуации». И он имеет на это право. Наверняка, я что-то не учел, что-то не заметил, что-то недоговорил. Оттого и помещаю эти размышления под рубрику «Субьективно». Сколько людей – столько и мнений.
И все-таки, не смотря на это, я готов поделиться своими наблюдениями, в надежде, что они позволят изменить ситуацию к лучшему.
Сегодня, в 2016 году, наполненность информационного пространства на Таймыре напоминает ситуацию вековой давности, когда на полуострове не было никаких средств массовой информации. А газеты доставлялись из Красноярска крайне и крайне не регулярно. Если, конечно, доставлялись.
Сейчас в руках районной власти (в первую очередь, у Администрации района) есть только одно СМИ – газета «Таймыр» с разовым тиражом около 1000 экземпляров при населении в районе около 30 тысяч человек.
С этого и начнем.
Как я уже сказал, к печатным СМИ в муниципальном районе относится только газета «Таймыр», которая издается с 10 июля 1932 года. В лучшие годы ее тираж доходил до 15 тыс. экземпляров. Периодичность — 5 раз в неделю, на 4 полосах (страницах).
Объективности ради, надо уточнить, что есть еще и частное еженедельное издание «Таймырка». Здесь его называют тоже газетой, но, по большому счету, это издание, где публикуется реклама и объявление. Количество журналистских материалов в нем минимально.
Вернусь к газете «Таймыр»
В 80-е годы прошлого века, в редакции работали: редактор, заместитель реактора, ответственный секретарь, корреспонденты — 10 (с учетом собственных корреспондентов), фотокорреспондент, бухгалтеры – 2, корректоры – 2, выпускающий, машинистки – 2, водитель автомобиля. И, как я уже говорил, три собственных корреспондента.
Авторитет издания был огромен. «Советский Таймыр» регулярно получали в Красноярске, в Москве и Ленинграде, в Мурманске и в Архангельске. На наши материалы откликались министры и чиновники самого высокого уровня. С газетой сотрудничали ученые, писатели и поэты,.. И не только из Красноярского края, но и из других территорий СССР.
Газета побеждала в престижных конкурсах различного уровня.
Практически все сотрудники издания активно публиковались в центральных газетах и журналах. Многие, позднее, приглашались туда на работу.
Редактор газеты был членом бюро Таймырского окружкома КПСС и депутатом окружного Совета. Секретарь комсомольской организации редакции являлся членом бюро окружкома ВЛКСМ.
Словом, мне повезло – я работал в «звездном составе редакции»: Александр Паращук, Валерий Воробьев, Никандр Елагин, Альбион Бречалов, Галина Кожевникова, Иван Мошнин, Виталий Данильченко, Валентина Заварзина, Галина Кочкарева, Александр Просеков, Валерий Федулов, Анатолий Левенко, Татьяна Малафеева, Петр Леутин, Галина Забелкина, Александр Катаев, Владимир Солдаков,.. В газете была крупнейшая первичная организация Союза журналистов СССР. Некоторые из сотрудников редакции стали «Почетными жителями Таймыра» и членами Союза писателей России.
В те годы редакция и типография не были объединены. Это были самостоятельные подразделения, каждое из которых занималось своим делом.
Газетой руководил главный редактор – журналист по образованию. Типографию возглавлял директор, имевший высшее полиграфическое образование.
В те годы директор бани или начальник транспортного управления, в принципе не могли возглавить редакцию или полиграфическое предприятие. На этих должностях работали не «свои люди», а профессионалы с большим опытом.
С годами многое поменялось. Поменялось и это добрая традиция.
В районные центры (Караул, Хатанга и Диксон) газета тогда поступала с опозданием всего-то в одни сутки. В тундровые поселки, максимум через три дня с момента выхода. Естественно, это при наличии летной погоды.
Бюджет редакции, в те годы, как и сегодня, дотировался. Хотя, подписка тоже приносила определенные средства, но их доля была мизерной. Бумага и все расходные материалы поставлялась в Дудинку из Красноярска. Ее закупом, равно как и техническим оснащением редакции и типографии, занималось Управление по печати Красноярского крайисполкома.
Что имеется сегодня?
О рентабельности говорить не приходится. Доходным РПК (редакционно-полиграфический комплекс) «Таймыр» никогда не был и быть не может. Тут решающий фактор в географическом положении муниципального района.
Бюджет РПК «Таймыр» субсидируется из бюджета Таймырского Долгано-Ненецкого муниципального района. По разным источникам, от 13 до 16 миллионов рублей ежегодно.
Доля собственных доходов, по-прежнему, минимальна.
Газета выходит три раза в неделю: среда, четверг, пятница. Выбор дней странный, хотя бы потому, что самолет из Норильска в Хатангу и в Диксон летает по средам. Следовательно, в эти поселки издание поступает с недельным опозданием. Бесспорно, это обстоятельство сказывается на подписке, которая вне Дудинки практически отсутствует.
Разовый тираж газеты «Таймыр», как я уже говорил, составляет около 1000 экземпляров. При этом, по словам сотрудников редакции и типографии, на «разгон» и настройку полиграфической машины, установленной в РПК «Таймыр», уходит количество бумаги равное разовому тиражу. Иными словами, в брак уходит количество бумаги, на которой можно отпечатать еще один тираж. О какой экономии можно говорить? При заказе и покупке бумаги приходится покупать двойную норму, с поправкой «на брак». И это сегодня, когда учитывается каждый рубль. Ну, по крайне мере, так везде говорят.
Объективное объяснение такому «рачительному хозяйствованию» есть. Полиграфическая машина, установленная в РПК «Таймыр», выпущена и собрана в 2000 году, когда Таймыр был самостоятельным субъектом Федерации. Тогда округ мог себе позволить подобны траты.
Произведена она в Рыбинске. За пятнадцать лет представители предприятия-производителя в Дудинку не приглашались. Заводское техническое обслуживание не проводилось. Основные и самые дорогостоящие запасные части покупались в крайне мизерных количествах.
Кроме того, данный полиграфический комплекс рассчитан на печать больших тиражей, каковым 1000 экземпляров не является. По большому счету, много лет средства в таймырскую полиграфию не вкладывались, и не вкладываются. Именно из-за этого, типография не в состоянии зарабатывать, выпуская визитки, буклеты, проспекты, бланки и многое другое, на современном, полиграфическом уровне. А потребность в этом в муниципальном районе есть.
Известны факты, когда полиграфические заказы предприятий и организаций района размещаются в типографиях Норильска, Красноярска и других городах России. При этом речь идет не о высокой полиграфии, а о самой обычной.
Переносить ответственность за сложившуюся ситуацию исключительно на нынешнее руководство РПК «Таймыр» будет неправильно. Технического переоснащения здесь не проводилось много-много лет.
Вероятно, это связано с тем, что руководители РПК «Таймыр» не ставили подобные вопросы перед учредителями. Возможно, и с тем, что новое, современное полиграфическое оборудование чрезвычайно дорого. А свободных денег у района, увы, нет. Но есть вторичный рынок…
Вернусь к газете. Полагаю, что через некоторое время печатные газеты исчезнут. На «материке». Районам Севера, таким, как Таймыр, это грозит не скоро. Интернет не в состоянии заменить здесь бумажную газету. В большинстве поселков района, современного высокоскоростного интернета нет вовсе, а имеющийся, чрезвычайно дорог. В некоторых поселениях интернета нет вовсе.
Понятий «безлимитка» и «выделенка» в «материковском» толковании тут нет. Платится за все: и за прием и за передачу. Посему, люди не станут тратить свои средства на копание в мировой сети, чтобы узнать о событиях в Дудинке. О событиях в Красноярске им расскажет спутниковый канал «Енисей». О событиях в стране – федеральные каналы.
И вот тут надо сделать еще одно важное уточнение. Территориально и административно Таймырский Долгано-Ненецкий муниципальный район входит в состав Красноярского края. Но значительную часть жителей муниципального района события, происходящие в Красноярске, волнуют мало. Особенно тех, кто приехал на Таймыр из других регионов страны. И даже из других, теперь, государств. Таких здесь большинство.
Достаточно привести несколько цифр по подписке. Самая большая подписка у газеты «Наш Красноярский край». Что-то около 1500 экземпляров. Этого с учетом бесплатного распространения. У изданий «Красноярский рабочий» и, скажем «МК-Красноярск», суммарно наберется не более 20-ти штук. На весь Таймыр!
В розничной торговле этих газет нет вовсе.
Но события в собственном районе северян, все-таки, интересуют.
Хотя, как я уже говорил, массовой подписку назвать нельзя.
В сокращение числа читателей газеты, свою лепту вносит и «замечательное» учреждение под названием «Почта России». Цена подписки тут…
При этом даже в Дудинке, зачастую, газета поступает подписчикам не в день выхода, а с задержкой. Работники почты объясняют это отсутствием почтальонов. Странная отговорка, которая никак не сказывается на стоимости услуг почтовиков.
А ведь очевидно, что, оформляя подписку, гражданин заключает некий договор с «Почтой России», который должны соблюдать обе стороны: подписчик — платить, почта — доставлять.
В нынешней редакции газеты остро стоит вопрос профессиональных кадров. Последние руководители издания работали, скорее, на разрушение коллектива, чем на созидание. Подтверждения тому можно найти и в публикациях газеты «Красноярский рабочий» и в решениях Таймырского районного суда, куда бывшие сотрудники подавали свои иски к, теперь уже бывшему, руководителю РПК «Таймыр». Подавали и выигрывали суды. Выигрывали, но в редакцию не возвращались.
Оставляет желать лучшего и достоверность публикуемых фактов. Практически в каждом номере читатели находят неточности и ошибки. Иногда газета извиняется за свои промахи, но чаще нет.
Есть вопросы и к оперативности работы журналистов. Случается, что они рассказывают о событии через неделю, две, а то и месяц, после его завершения.
Литературное качество публикуемых материалов зачастую напоминает школьные сочинения на произвольную тему.
Разнообразие жанров тоже не самое богатое.
Объяснение этому есть – обучением кадров никто здесь не занимается, хотя в Дудинке живет несколько профессиональных журналистов. Но их практически не привлекают к сотрудничеству и обучению.
В ста километрах от Дудинки находится Норильск. Там тоже есть профессионалы. Но и их опыт не востребован нынешними сотрудниками газеты «Таймыр».
О привлечении коллег из Красноярска, Санкт-Петербурга и Москвы вообще речь не идет.
Что это, гордыня, зазнайство, пофигизм?…
В последние годы газетой руководили люди имеющие самое разное образование, опыт работы и квалификацию. Кому-то это удавалось, а кому-то не очень…
Но читателям от того не легче. Оплачивая свежий газетный номер, они вправе рассчитывать на качественный продукт. А его-то, увы, и нет.
Удивительно, но сотрудники газеты практически не ездят в командировки по району. Многие из них никогда не бывали у оленеводов и рыбаков, у полярников и моряков,..
Такова реальность.
У кого-то может возникнуть мысль о самой целесообразности существования газеты? Он вполне справедлив, но не для северных территорий края и страны. Тут нет иного способа получения местной информации.
Несколько лет назад на полуострове было уничтожено радиовещание в длинноволновом диапазоне, которое покрывало всю территорию Таймыра.
Помню, еще в 80-е годы, я любил фотографировать оленевода сидящего с транзистором на нартах или в чуме. И он реально слушал Дудинку и Красноярск.
Теперь в тундре радио нет. Не вещает.
В районном центре есть радиовещание в FM-диапазоне, но оно охватывает только город.
Исчезло и проводное радио. К слову сказать, не только на Севере, но и повсеместно.
В принципе, тут можно напомнить о том, что на государственное радио возложены функции информирования и ОПОВЕЩЕНИЯ населения. Оповещения, в случае чрезвычайных ситуаций. Но даже если на Таймыр нападут орды крестоносцев или скифов, то в тундровых поселках узнают об этом не из новостных блоков дудинских СМИ, а из Красноярска или из Москвы. А в оленеводческих стойбищах и того позже, когда «вражья конница» уже приблизиться в оленьим стадам.
Теперь о телевидении.
Его тоже, в сущности, нет.
В свое время, в середине 80-х годов прошлого века, телерадиокомпания в Дудинке создавалась как местное средство массовой информации. Какое-то время его собственником был округ. Однако сегодня владельцем таймырского телевидения является ВГТРК.
У местной Государственной телерадиокомпании есть небольшие информационные «врезки» а программы «Россия 1» и «Россия 24». Да и вещает местная ГТРК, опять же, исключительно на город. Район Дудинку не видит.
В Хатанге есть своя, местная, телекомпания.
Что мы имеем «в сухом остатке».
Во-первых, основу местного эфира составляют информационные программы. Авторское вещание, которое прежде вызывало зрительский интерес, практически ликвидировано.
Во-вторых, отсутствует достаточное финансирование на командировки. В результате, основные темы программ — события, происходящие в Дудинке.
В-третьих, в компании чувствуется отсутствие профессиональных кадров, как среди журналистов, так и среди операторов, режиссеров, режиссеров монтажа. Сегодня руководство компании в большей мере занято поиском средств для выживания, чем решением творческих задач.
Но рекламный рынок Дудинки несравним даже с рекламным рынком Норильска. Кроме того, в Норильске есть такой финансовый партнер как «Норильский никель».
В Дудинке столь состоятельных рекламодателей нет. Как результат этого, основную финансовую ставку руководство Дудинской ГТРК делает на сотрудничество с органами государственной власти. Но бюджеты не позволяют финансировать телевидение в достаточном для журналистов объеме. Это объективность. Повторюсь, что при этом руководство Таймырского телевидения рассчитывает на финансовое сотрудничество именно с местным бюджетом.
В 2015 году районный Совет, по договору, оплатил местной ГТРК сюжеты и программы суммой в 2 525 040 рублей. На 2016 год заложена аналогичная сумма.
Если убрать это финансирование, то местному телевидению будет не просто . Столичное руководство вряд ли станет финансировать Дудинскую компанию в достаточном для полноценного существования объёме.
И тут есть возможность задать резонный вопрос – какова эффективность финансирования телекомпании, которая вещает исключительно на Дудинку? В Карауле, в Хатанге и в Диксоне дудинское телевидение не видят.
Для восполнения этого пробела управление по информационной политике Администрации района вынуждено формировать, записывать и рассылать по муниципальному району DVD-диски, на которых собираются видеоматериалы об основных событиях произошедших в районе за определенный период. Скажем, раз в два — три месяца. Об оперативном информировании жителей тундровых поселков и тут говорить не приходится.
Тему интернета я уже затрагивал. В понимании жителей Москвы или Красноярска, его на Таймыре нет.
Правда, Губернатор Красноярского края В.А. Толоконский, в декабре 2014 года, поставил задачу привести в Норильск и в Дудинку оптико-волоконный интернет. Думаю, что так оно и произойдет уже в 2016 году. Но только до Норильска и Дудинки. Хатанга, Диксон, Караул и прочие поселки Таймыра могут и не рассчитывать в ближайшее время, на качественный и высокоскоростной интернет.
Подведем итог. Очевидно, что информационная ситуация в самом северном муниципальном районе страны находится в глубоком кризисе.
Выйти из него можно. И пример того есть в соседнем Ямале, где газетам, телевидению и радио заботы таймырцев просто не ведомы. А телеканал «Ямал», через спутник, давно вещает на весь мир.
Понятно, что на Ямале добывают нефть и газ. Отсюда и средства. Но на Таймыре, из недр, качают тоже не пиво.
Значит, в недрах полуострова, есть то, что может приносить району доход? Но дохода нет. Выход найти не сложно – требуется пересмотреть налоговые законы. И это первый вариант.
Второй, заинтересовать компании, ведущие здесь разработку месторождений.
И третье, поддержка реформ СМИ федеральным и краевым бюджетами.
В противном случае, уже в ближайшее время, на Таймыре, профессия журналиста может исчезнуть вовсе.
Впрочем, такая же участь ждет уже сегодня гидрографов, полярников, гидрометеорологов,.. И некоторые другие.
Но, как говориться, это уже совсем другая история.
А пока остается ждать выйдет таймырская журналистика из кризиса, или не выйдет. И тут полумерами не обойтись. Ибо, «больной, скорее, мертв, чем жив.» И это реальность.
6 января 2016 года красноярскому журналисту Борису Иванову (1937 — 2013) исполнилось бы 79 лет. В этот день принято решение вручить премию «Фонда Бориса Иванова» «За верность профессии» фотожурналисту Валерию Викторовичу Бодряшкину.
Это уже третья премия. В 2014 году ее получила Галина Кошкина. В 2015 была награждена Наталья Кечина.
С главой Таймырского Долгано-Ненецкого муниципального района встретился беседовал журналист Виталий Иванов.
Ильдар Иргашевич, вслед за всенародным праздником — 70-летием Победы в Великой Отечественной войне, Таймыр отметит в 2015 году еще два знаменательных события: в сентябре – 100 лет со дня основания арктического Диксона, а в декабре и району исполнится 85 лет.
Начиная с 90-х годов прошлого века, северные территории России переживали не самые лучшие времени – сворачивалось производство, геологоразведка, уезжали специалисты…
Однако в последние годы Президент и Правительство обратили особое внимание арктической зоне страны. И это отрадно. В чем сегодня инвестиционная привлекательность Таймыра? Что может побудить большой бизнес прийти в район?
— Сам Таймыр. На территории района сосредоточены большие запасы полезных ископаемых, добыча которых, я надеюсь, начнется в обозримом будущем.
Свои предложения мы уже сформулировали и передали в Полярную комиссию Красноярского края. А 29 мая на ее первом рабочем заседании под руководством Губернатора края В.А. Толоконского рассматривался вопрос об освоении природных ресурсов.
И территория Таймыра тут чрезвычайно перспективна. Скажем, в сорока километрах от Диксона есть крупнейшее месторождение коксующегося угля, запасы которого специалисты оценивают в 72 миллиона тонн. Это достаточно редкий вид угля, который чрезвычайно нужен металлургии.
Еще об угле. Каменном угле. Он есть в районе Хатанги. И многие годы он там добывался. Пусть он был не самого высокого качества, но он позволял обеспечивать Хатангу и близлежащие поселки своим, местным, углем. Однако сегодня шахтеры из поселка Котуй ушли.
Что происходит сегодня? Мы везем в Хатангу, для 10 поселков, уголь из Норильского промышленного района. По Енисею, через Карское море, пролив Велькицкого, море Лаптевых и далее по реке Хатанга. На пути были три перегрузки. Иногда ледокольная проводка… Представляете стоимость этого угля? Насколько я помню, на это в прошлом году ушло около 400 миллионов рублей. И так ежегодно.
Теперь я говорю о месторождении, которое мы назвали «Каяк – 2», которое предлагаем начать осваивать. Оно находится недалеко от Хатанги. На его запуск требуется, по предварительным данным, около одного миллиарда рублей. Но в перспективе расходы будут кратно меньше. Уголь-то свой и рядом. Кроме того, появятся новые рабочие места.
К инвестиционной привлекательности Таймыра я бы отнес и большие запасы углеводородов.
На территории района с 60-х годов прошлого века ведется активная добыча природного газа. Есть у нас и газовый конденсат. Причем достаточно высокого качества. Перерабатывая этот материал, мы совершенно свободно можем делать свой бензин с октановым числом от 92 до 98.
И тут надо уточнить, что в свое время в Дудинке был цех переработки газового конденсата. Но уже много лет он не работает. Вот мы и думаем возродить это производство, чтобы перерабатывать и нефть, и газовый конденсат.
Специалисты говорят, что это возможно. Для чего? Мы сюда завозим большое количество бензина и около 300 тысяч тонн солярки. На это расходуются огромные средства. Так почему бы не сократить эти расходы, производя бензин здесь, на месте.
А вот солярка из конденсата плохая. Придется ее или ввозить, или получать здесь, но уже из нефти, запасы которой на Таймыре значительны. А завозим мы сюда с «материка» не только дизельное топливо, но и топочный мазут. Он значительно дешевле угля. Ну и потом, это все-таки новые технологии.
Сегодня я могу сказать, что на Таймыр начинает активно заходить «Роснефть». А это означает, что в ближайшие 5-10 лет нефтедобыча будет развиваться в районе достаточно динамично. Я надеюсь, что уже к 2016 – 2017 гг. на Таймыре будет добываться около 10 миллионов тонн нефти.
Теперь слово за специалистами, которые сейчас ведут оценку этих месторождений.
Об алмазах. В свое время хатангская Полярная экспедиция, проводила оценочную добычу технических алмазов. Подчеркиваю, именно технических. Добыча была перспективной, но…
Сегодня к этим месторождениям проявляют интерес несколько компаний. Они готовы войти на Таймыр. И мы рассчитываем на это. Есть надежда и на то, что рядом с техническими алмазами могут быть и ювелирные.
— На Красноярском экономическом форуме несколько лет назад себя презентовала компания под названием «Русская платина», которая утверждала свои интересы на Таймыре. Что с этим проектом?
— Действительно, в свое время я встречался с руководством «Русской платины». Мы обсуждали направления сотрудничества, но сегодня их в районе нет. Думаю, что это временно. Планы были интересны…
Хочу уточнить, что территория Таймыра изучена сегодня всего-то процентов на 10. Тут возможны всякие геологические сюрпризы. Я очень на них надеюсь. Но это вопрос не одного дня. Это годы… Но убежден, что через некоторое время район получит определенное развитие. И оно будет динамичным.
Несколько слов о шельфе, островах и об Арктике. Началось освоение шельфовой зоны российской Арктики. Первая буровая уже стоит в Карском море.
В мае в Санкт-Петербурге заложен второй серийный атомный ледокол нового поколения. Их будет три: «Арктика», «Сибирь» и «Урал». А в планах уже новый ледокол серии «Лидер». Это значит, что судоходство на трассе Северного морского пути вновь станет интенсивным. И как результат этого получат дополнительное, новое, развитие полярная гидрография и гидрометеорология. Увеличится грузопоток. В том числе и перевозка нефти.
В свое время обсуждался вопрос строительства нефтяного терминала в Диксоне. Надеюсь, что точка в этом вопросе не поставлена, и терминал все-таки будет построен. А это значит, что у Диксона есть будущее.
— Чувствуется ли государственный интерес к северам?
— Конечно. Во-первых, Президент страны регулярно бывает в Арктике и на Крайнем Севере. Во-вторых, в Правительстве России оперативно рассматриваются вопросы развития северных территорий. В-третьих, в декабре 2014 года создана Федеральная Арктическая комиссия, возглавляемая заместителем председателя правительства страны Дмитрием Рогозиным. От края в нее входит губернатор Виктор Толоконский. В-четвертых, в крае создана Полярная комиссия, возглавляемая заместителем председателя краевого правительства Юрием Захаринским.
Это мощная связка, способная решать большие вопросы. Но, повторюсь, решать не в одночасье. Много лет Север был забыт. И вот началось…
К слову сказать, мы давно мечтали, чтобы появилось федеральное министерство по Арктике, по развитию северных территорий… Назвать можно по-всякому. И вот появилась комиссия, которая возьмет на себя функции координатора всего того, что происходит в высоких широтах.
И это замечательно. Дело в том, что проблемы северных территорий во многом отличаются от проблем территорий средней полосы. В свое время доказывая необходимость решения того или иного вопроса, я видел непонимание самой сути проблемы. Человек, с которым я говорил, и на Севере-то никогда не был.
А ведь в большинстве своем это труднодоступные территории с минимально развитой транспортной инфраструктурой, с огромными расстояниями. Практически все поселения, скажем, у нас, на Таймыре, автономны по энерго- и теплоснабжению. У нас 26 дизельных электростанций.
Теперь все стало проще. На всех уровнях работают профессионалы. Значит, результат будет.
— Ильдар Иргашевич, нам, россиянам, видно, что в Арктике и на Севере наметились перемены в целом ряде направлений: наука, геология, гидрометеорология… Но готовясь к нашему разговору, я обратил внимание, что пресса наших зарубежных партнеров чаще всего видит только то, что крейсер «Петр Великий» вышел в Карское море. Что наши десантники тренируются в выживании в условиях Арктики… Словом, очевидно, что их раздражает активность России, в том числе и военная, в высоких широтах…
— На мой взгляд, их вообще раздражает независимая политика нашей страны.
А что касается милитаризации Арктики, то ее, на мой взгляд, нет. Да, корабли Северного флота начали ходить по арктическим морям. Но флот-то Северный. Черноморский флот ходит по Черному морю, Балтийский – по Балтике. На мой взгляд, ничего странного в том нет.
В свое время на Севере и в Арктике находились советские войска. Была отлаженная система противовоздушной обороны страны, в Хатанге и в Норильске стояла военная авиация.. Сейчас остались исключительно пограничники.
Понятно, что многие страны это устраивало. Многие «положили глаз» на наши недра, особенно на шельфовую зону. Не прошло. Бесконечно так продолжаться не могло. Армия возвращается в Арктику. Равно как и наука, гидрометеорология, гидрография, гражданский флот…
Наша страна возвращается в Арктику. И это нормально. Мы все делаем на своей территории, в правовом поле.
— Вы уже несколько раз сказали о том, что на Севере нет развитой транспортной инфраструктуры. В свое время были ликвидированы авиапредприятия в Дудинке, в Хатанге, в Диксоне… Сегодня перелететь из Усть-Авама в Караул – крайне сложная задача.
Не лучше ситуация и на Енисее. В нынешнюю навигацию вышли два пассажирских теплохода: «Александр Матросов» и «Валерий Чкалов». К чему все идет?
— Ситуация действительно непростая. И я даже не о том, что закрылись авиапредприятия в Диксоне, Дудинке и в Хатанге. Они закрылись потому, что исчезли заказчики. А вот замены им не появилось.
Исчезла так называемая малая авиация. Скажем, в свое время весь Север и Арктика летали на самолетах Ан-2. Неприхотливая, удобная машина грузоподъемностью в одну тонну. Мог садиться на колеса, лыжи и на воду. И в эксплуатации он был недорог. Если бы он летал сегодня, то стоимость часа эксплуатации этой машины обошлась бы заказчику в 25 – 30 тысяч рублей.
В прошлом эти самолеты ежедневно, при наличии погоды, летали во все поселки Таймыра. А в некоторые и по два – три раза в день.
Ан-2 ушел в историю. Ушли в историю малые вертолеты типа Ми-2. Теперь мы летаем на вертолетах Ми-8. А стоимость летного часа у этой машины более 150 000 рублей.
Несколько лет назад депутаты Законодательного Собрания Красноярского края и депутаты Думы Таймырского округа активно поднимали вопросы возрождения малой авиации. Так появилась авиакомпания «КрасАвиа». Именно она сегодня летает в Эвенкии и на Таймыре. Плюс вертолеты авиакомпании «Таймыр».
Но нужны самолеты, способные перевозить 10-20 пассажиров. Эти машины должны садиться и взлетать с необорудованных полос. Они должны быть просты в техническом обслуживании. И такие разработки в России есть.
Так что малую авиацию надо возрождать. Возрождать ее можно по-разному. Скажем, в некоторых территориях покупают импортную авиационную технику. Это один выход.
Есть второй – начать производство своей авиационной техники для местных воздушных линий. Такой опыт у нашего авиапрома есть. Он большой. Надо просто начать заказывать эту технику.
И должен быть некий выбор вертолетов и самолетов. Об этом уже несколько раз говорил и Президент страны. Полагаю, что его услышали.
Сложнее с речными пассажирскими перевозками.
Они, безусловно, нужны, но суда, которые сегодня ходят по Енисею, построены в середине 50-60-х годов. Более того их осталось всего два: теплоходы «Александр Матросов» и «Валерий Чкалов».
Бюджету края строительство новых судов не по карману. Тут, как я думаю, нужна федеральная программа и федеральная поддержка в эксплуатации. Посудите сами, навигация на Енисее длится четыре месяца в год, и восемь месяцев суда стоят в затонах.
Это я о линии Красноярск – Дудинка. Но есть еще и перевозки внутри района. Хотелось бы купить пусть подержанный, но крепкий пассажирский теплоход, способный комфортно возить людей от Потапово до Воронцово. А то и до Диксона.
К слову сказать, это расстояние около 800 километров.
Особо хочу отметить, что это судно должно иметь разрешение на эксплуатацию на реке и в прибрежной морской зоне.
— Ильдар Иргашевич, несколько слов о кадрах. В свое время на Север ехали романтики или те, кто хотел заработать. Кто едет сейчас? Есть ли кадровый голод в районе?
— Кадровое обеспечение – серьёзный вопрос. И серьёзный он не только для Таймыра, но и для всей страны. Но из-за географической оторванности для Таймыра эта проблема чрезвычайно актуальна.
Скажем, в сельском поселении Хатанга сегодня требуются две медицинские сестры, шесть врачей, шесть учителей, десяток специалистов инженерных профессий…
В Дудинке есть вакансии шестнадцати педагогов, восемнадцати врачей и одиннадцати медицинских сестер. В спортшколы требуется пять тренеров. По району большое количество вакантных рабочих специальностей. Тут и сварщики, и слесари, водители, электрики, повара, пекари, плотники, бульдозеристы… Всех не перечислить.
В чем же дело?
Потенциального специалиста на Север могут привлечь несколько обстоятельств: достойная заработная плата, комфортные условия проживания, полный социальный пакет и возможность карьерного роста.
Высокая северная заработная плата это миф. Она тут не настолько высока.
О комфортных условиях, особенно в тундровых поселках, говорить не приходится. Последние крупные строительства в районе проводились в 80-е годы.
В такие условия сложно заманить молодых специалистов. Да и вообще специалистов.
Правда, мы сейчас начали точечно строить квартиры в тундровых поселках, но доля их чрезвычайно мала. Средств на это нет.
Безысходность? Конечно, нет. Наши обращения поддержаны губернатором и краевым правительством. Надеюсь, что вскорости мы начнем строить жилье для специалистов, приезжающих в район.
Где взять этих самых молодых специалистов?
В 2015 году достигнута договоренность по предоставлению целевых бюджетных мест в Красноярском медицинском университете, в Сибирском Федеральном университете, в Красноярском аграрном университете и в педагогическом университете, в Российском государственном педагогическом университете имени А.И. Герцена, что в Санкт-Петербурге, в Государственной полярной академии, в Сибирском государственном университете водного транспорта. Это уже Новосибирск. В Якутии есть Арктический государственный институт культуры и искусства. Туда тоже поедут учиться жители Таймыра.
Но их учеба продлится пять – шесть лет, а специалисты нужны уже сегодня. Решаем и эти вопросы. Не быстро, но решаем. Уж очень долго их откладывали в «долгий ящик».
— На Таймыр пришло лето. Для кого-то это время отдыха, а на Севере горячая пора – речная навигация. Планы северного завоза 2015 года?
— Я не могу сейчас говорить об объемах завоза коммерческими структурами. Они нам такую статистику не дают.
На территории Таймырского Долгано-Ненецкого муниципального района поставка топливно-энергетических ресурсов в труднодоступные населенные пункты осуществляется централизованно.
Для бюджетных учреждений и граждан, проживающих в домах с печным отоплением, поставки организуются уполномоченным органом администрации муниципального района, поставки топлива для предприятий ЖКХ организуются уполномоченным предприятием – муниципальным предприятием «Таймыртопснаб». Финансирование поставок осуществляется за счет бюджетных средств и средств предприятий ЖКХ соответственно.
В целом действующая на территории муниципального района централизованная схема обеспечения труднодоступных населенных пунктов топливом доказала свою эффективность.
В 2015 году углем и горюче-смазочными материалами мы обеспечиваем 23 поселка, расположенных в крайне труднодоступных местностях и с ограниченными сроками завоза, 2186 дворов, 7 предприятий ЖКХ.
Согласно сформированной потребности, в 2015 году к поставке на территорию муниципального района запланировано 56 022,24 тонны топлива. Только каменного угля для нужд населения и различных учреждений требуется привезти около 50 тысяч тонн.
Дизельного топлива для предприятий ЖКХ доставим более 10 тысяч тонн. Плюс всевозможные масла, нефть, керосин…
Словом, забот на лето хватит. Благо, погода пока помогает нам. Ледоход прошел дней на десять раньше. Значит, и завоз можно уже начинать. Дело за поставщиками и речниками.
— Ильдар Иргашевич, спасибо Вам за беседу. Понятно, что в одном интервью невозможно поговорить обо всем. Это дает надежду на следующий разговор. Удачи Вам.
— И Таймыру…
[fa_icon figure=’icon-exclamation-sign’ size=’large’] Джураев Ильдар Иргашевич
Родился 19 мая 1956 года в городе Самарканде.
В 1979 г. окончил военно-медицинский факультет при Саратовском медицинском институте.
С 1978 по 1997 гг. проходил службу в Вооруженных Силах СССР на различных должностях в Туркестанском военном округе, в составе 40-й армии в Республике Афганистан, в Северной группе Советских войск и в Белорусском военном округе.
В феврале 1992 г. для прохождения службы переведен на Таймыр.
В 1997 г. возглавил подразделение ГО и ЧС Таймырского (Долгано-Ненецкого) автономного округа. Под руководством Джураева Ильдара Иргашевича на Таймыре создана служба спасения, которая на сегодняшний день является одной из лучших муниципальных служб в Арктике.
Руководил проведением спасательных работ при угрозе затопления поселка Левинские Пески, аварийно-спасательными работами при аварии судна «Некрасов», эвакуацией людей из снежных заносов.
В ноябре 2009 г. переехал в Красноярск, где в качестве начальника Главного управления МЧС России по Красноярскому краю работал до сентября 2013 г.
В 2013 г. избран Главой Таймырского Долгано-Ненецкого муниципального района Красноярского края.
В 2010 г. Указом Президента РФ присвоено звание генерал-майора. Награжден медалью «70 лет Вооруженных Сил СССР», медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, имеет восемь ведомственных наград.
Награжден Благодарственным письмом Президента Российской Федерации.
[fa_icon figure=’icon-exclamation-sign’ size=’large’] Таймырский Долгано-Ненецкий муниципальный район Красноярского края основан в декабре 1930 года как автономный округ.
Район занимает территорию полуострова Таймыр – самого северного в Азии, ряд арктических островов и северную часть Среднесибирского плоскогорья. Площадь муниципального района во внешних границах составляет 879,9 тысячи квадратных километров – 37,6 процента территории Красноярского края.
Территория муниципального района относится к абсолютно дискомфортной зоне. Климат близок к арктическому, с продолжительной зимой, полярными ночами, сильными морозами и ветрами, коротким, холодным летом. Средняя температура января составляет — 32°С, июля – от +2 до +13°С. Снежный покров лежит 8 — 9 месяцев в году, осадков выпадает 110 — 350 мм в год. Плотность населения муниципального района составляет 0,04 человека на 1 кв. км.
На территории муниципального района расположены 27 населенных пунктов. Центр муниципального района – город Дудинка, который является морским и речным портом. Вблизи северной границы муниципального района проходит трасса Северного морского пути Мурманск — Диксон — Хатанга — Тикси — бухта Провидения. Северный морской путь является важнейшей частью инфраструктуры экономического комплекса Крайнего Севера и связующим звеном между российским Дальним Востоком и западными регионами страны. На направлении Мурманск – Дудинка, с 1978 года, осуществляется круглогодичная морская навигация.
Численность постоянного населения муниципального района по состоянию на 01.01.2015 составила 33 381 человек, что на 1,4% меньше, чем на аналогичную дату прошлого года.
Численность коренных малочисленных народов Севера по результатам Всероссийской переписи населения 2010 г. составила 10 132 человека или 29,5% от общей численности населения по состоянию на 01.01.2011, из них: долганы — 5 393 чел., ненцы — 3 494 чел., нганасаны — 747 чел., эвенки — 266 чел., энцы — 204 чел., кеты – 19 чел., селькупы – 9 чел.
Субъективное мнение члена жюри фотоконкурса «В объективе Красноярский край».
В самом начале разбора снимков, присланных на конкурс, хочу искренне поблагодарить его организаторов -Управление информационной политики Губернатора Красноярского края, Агентство печати и массовых коммуникаций Красноярского края, региональную общественную организацию «Союз журналистов Красноярского края».
В последние годы в нашем крае фотоконкурсы проводятся не просто редко, а чрезвычайно редко. Отдельное спасибо и участникам, приславшим свои работы.
В качестве пожелания: в Красноярском крае есть региональные отделения Творческого Союза «Фотоискусство» и Союза Фотохудожников России. Можно было бы и их привлечь в качестве организаторов. По крайне мере, их появление в числе учредителей было бы не лишнем.
Теперь о конкурсе.
Организаторы определили в нем три номинации:
— «Край в лицах»
— «Создаем историю края»
— «Фото из архива».
Итак, фотоконкурс – это творческое состязание людей с фотоаппаратами в умении работать со светом, с сюжетом, в умении кадрировать, и вообще выбирать снимки из массы отснятого материала.
Руководствуясь этими требованиями, я и оценивал работы, присланные участникам.
На Востоке говорят: «Что вижу, о том и пою.». Эти слова в полной мере можно отнести к значительной части конкурсных фотографий. Большая часть авторов провела отбор снимков крайне скверно. Чаще это фотографии из серии «для семейного альбома». Они имеют право на жизнь в… семейном альбоме, но не в конкурсном показе.
Второе. Достаточно много фотографий с элементарным техническим браком. И, в первую очередь, отсутствие резкости. Такие снимки я даже не рассматривал. Уточню: бывают случаи, когда фотограф не успевает навести на резкость (боевые действия, чрезвычайные ситуации, уникальные сюжеты, снятые в сверхсложных световых условиях). Таковых работ на конкурс представлено не было. А значит, все нерезкие сюжеты можно отнести либо к небрежности авторов, либо к неумению управлять собственным фотоаппаратом.
В таких случаях в армейских кругах шутят: учите, господа, материальную часть!
К слову сказать, часто сталкиваюсь с таким заблуждением, что современные фотоаппараты сверхумные, и знания фотографу не нужны.
Запомните: фотоаппарат — это только машина, которая позволяет вам получить качественный снимок. Но управляет фотокамерой все-таки, человек. А качественный, интересный сюжет рождается не в фотоаппарате, а в голове. Ни одна самая «навороченная» и «продвинутая» камера не отменяет усилий фотографа.
Есть и еще одно правило в фотографии: снимать надо все, а вот показывать все — не надо. Научитесь выбирать лучшее, а не сваливать весь «хлам» в конкурсную подборку. «Хлама» очень много.
Что бросается в глаза при первом просмотре снимков? Многие авторы ошибочно решили, что выставив снимок с участием Президента, Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси, Губернатора, Председателя Законодательного собрания или иного публичного человека, поразят членов жюри.
Это еще один стереотип. Лично я оценивал работу фотографа, а не прическу или костюм того или иного VIP-персонажа.
Снимков с ликами начальников достаточно много. И чаще всего они не интересны. Уж простите, смотреть там не на что.
В то же время практически нет интересных снимков, снятых в ваших дворах, на вашей улице, в деревне или в городе,.. Сплошные праздники, ярмарки, визиты.. МЕРОПРИЯТИЯ,.. Столько сюжетов пропущено, забыто, не снято,.. Порой хотелось увидеть красивые портреты земляков, пейзажи, жанровые снимки,.. Но подобные фотографии можно пересчитать по пальцам.
Грустно.
Частичное объяснение подобному есть. В последнее время культура фотографирования, не только в крае, но и в стране, значительно упала. Ситуацию не спасают многочисленные фотовыставки, проводимые время от времени в Красноярске и в Норильске. Представить себе крупную, серьезную фотовыставку в районных центрах я не могу.
«Мина замедленного действия» в свое время, была заложена в тот момент, когда в районных газетах ликвидировали должности фотокорреспондентов. На мой взгляд, это была серьезная ошибка. Как следствие – резко упало качество иллюстраций в районной печати. Не во всей. Знаю «районки», где фотосъемкой занимаются профессионалы. Но это, скорее, единичные случаи.
Однако вернусь к фотоконкурсу.
В номинации «Создаем историю края» я не увидел обилия событий, происходящих на территории Красноярского края ежедневно и ежеминутно. Перечислить таковые?
Школа, уборка снега и пшеницы, сессии и строительство, рыбалка и речная навигация, домашняя стирка и сборка космических аппаратов, торговля на рынках, сбор грибов, ремонт техники, самодеятельные коллективы,..
Но нет, мы берем фотоаппарат только в праздник или во время приезда начальников, а история наших семей, наших сел и городов остается в стороне! Поверьте, зря.
Особо хочу сказать о номинации «Фото из архива». Тут вообще происходит некий «цирк»: авторы набрали старых фотографий и прислали их на конкурс. Господа, только авторы или их правопреемники могут делать подобное! В противном случае, вы нарушаете четвертую статью Гражданского кодекса РФ. То есть, авторские права.
Только три автора прислали на конкурс СВОИ снимки, а не снимки, взятые у «кого-то». Удивительно, что подобным образом поступили сотрудники ряда районных газет. Там то уж точно должны трепетно относиться к авторским правам! И если это даже снимки из «архива редакции», то у них есть авторы, и имя автора необходимо указывать.
Именно по этой причине я не называю здесь конкретных авторов, а тем более не размещаю фотоснимки, присланные на конкурс. У меня нет такого права.
А так, можно было бы сходить в местный музей или просто отсканировать снимки из книг, и прислать их на конкурс.
А ведь в пункте 7,2 «Положения о конкурсе» прописано, что «участнику конкурса принадлежат авторские права на все работы, подаваемые на конкурс».
Известный красноярский фотограф Виталий Иванов смог защитить авторские права на публикацию своих работ в Интернете. Чего это ему стоило – читайте в материале самого В. Иванова.
Авторские права в фотографии. Об этом в последнее время говорят и пишут достаточно много. Но чаще, к сожалению, делают это коллеги из столичных городов. А какова ситуация в провинции? Есть ли возможность у фотографов живущих за пределами МКАД, защитить свои авторские права в судах? И если можно, то насколько суды готовы к вынесению подобных решений?
Фотографией я занимаюсь более тридцати лет, и много раз за эти годы у меня «чесались руки» от желания защитить свои авторские права. Снимки воруют постоянно. Было это и в советское время, и в постсоветское. А с появлением Интернета подобные факты стали вообще массовыми. Стоит выпустить снимок в самостоятельную жизнь, как, смотришь, он появляется то на одном сайте, то на другом. Причем делается это без каких-либо ссылок и разрешений.
Искать подобные факты несложно. Тот же Интернет позволяет делать это достаточно легко. Пусть длительно, но не сложно.
Вот я и решил провести эксперимент, чтобы узнать, можно ли в нашей стране достойно защитить свои авторские права и насколько суды общей юрисдикции сегодня готовы проводить подобные процессы.
На этом пути я столкнулся с двумя главными препятствиями. Первое – большую сложность в деле подачи исков вызывает то обстоятельство, что делать это надо по месту нахождения ответчика. С точки зрения юристов и закона, все верно. С точки зрения меня как истца — абсурд.
К примеру, на сайте компании, которая находится, скажем, в Архангельске, я обнаружил свой кадр. Дальше я должен нотариально закрепить этот факт, составить исковое заявление, оплатить судебную пошлину и отправить все это заказным письмом в суд Архангельска. Потом, когда мне сообщат о дате судебного заседания, я должен купить билет себе и адвокату и полететь на берега Белого моря. Прямого рейса Красноярск – Архангельск нет, значит надо ехать через Москву или Санкт-Петербург.
Но в зале судебного заседания может выясниться, что ответчик не явился. В этом случае судья перенесет заседание на другой день, и мы с адвокатом полетим домой.
Как мне пояснили в суде, так может продолжаться до трех раз. А потом еще наверняка будет апелляционная инстанция. А потом заседание по возврату судебных издержек. Таким образом, из Красноярска в Архангельск мне придется летать семь раз.
Странно все это. Меня обокрали, и я же продолжаю нести расходы по защите своих авторских прав. Деньги потом, скорее всего, вернутся, правда, высока вероятность того, что не в полном объеме. Особенно, если основной иск удовлетворят частично… Но в период судебных заседаний их надо элементарно найти, и речь идет о достаточно больших суммах.
Недавно в Абаканском городском суде (Абакан — столица Республики Хакасия), где я как раз и занимался возвратом судебных расходов, судья сказала мне, что для уменьшения затрат надо нанимать адвоката на месте. Вполне возможно, что в процессах, не связанных с авторским правом, так и происходит. Но в моем случае я достаточно долго не мог найти адвоката, специализирующегося на авторском праве. Дело в том, что защита авторских прав в судах в том же Красноярском крае практикуется крайне редко.
icon-check Вопрос: почему в делах по защите авторских прав истец не может подавать исковое заявление по месту своего жительства, что многократно сократит транспортные расходы и расходы на услуги адвоката?
Второе: как я понял, судьи не понимают, почему надо присуждать выплату крупных (по их мнению) сумм за простое нажатие пальцем на спусковую кнопку фотоаппарата. Чаще всего они рассуждают примерно так: музыку композитор пишет достаточно долго, писатель создает свое произведение тоже… Равно как и художник. А тут «щелк», и все. За что платить?
Все попытки убедить судей в том, что это тоже труд, умственные и финансовые затраты, в моем случае результата не приносили. Решение судей находилось у самой минимальной финансовой черты – в IV части Гражданского кодекса Российской Федерации сказано, что нарушитель авторских прав может выплатить автору от 10 000 рублей до 5 000 000 рублей. Все находится в рамках требований закона и претензий, по большому счету, у меня к судьям нет. Другое дело, каков воспитательный эффект от минимально взыскиваемых сумм?
icon-check Вопрос: суд рассматривает факт нарушения авторских прав или «простоту/ сложность» создания произведения?
Знаю, что суды зарубежных государств наказывают нарушителей авторских прав более высокими выплатами. Настолько крупными, что там мало кому приходит в голову мысль украсть у автора произведение. Да еще возможен подрыв деловой репутации. У нас все совершенно не так. До провинциальной России все эти зарубежные «штучки» пока не дошли. Могу так утверждать на собственном опыте.
Итак, для проведения судебного эксперимента я выбрал три факта:
новосибирская туристическая компания «Акрис» (ЗАО «Акрис трэвел») разместила мой кадр («Тувинский шаман») в своем буклете,
красноярская туристическая компания «Саянское кольцо» (ООО «Саянское кольцо») разместила этот же кадр, но уже на своем сайте,
абаканская туристическая компания «Дискавери» (ООО «Туристско-экскурсионная компания «Дискавери») использовала на своем сайте уже три моих кадра (Тувинский шаман, староверы и хакаска на празднике Тун-Пайрам).
Обнаружив факты нарушения моих авторских прав, я отправил в компании Новосибирска и Красноярска письма, в которых высказал удивление данными фактами. Однако, по большому счету, разговаривать со мной на эту тему представители фирм не стали.
