Батарея, огонь!

«Приходите, может, что и расскажу», – сдержанно ответил Иван Ефремович Рукосуев, когда я позвонила ему накануне юбилейной даты – 70-летия важнейшего в истории Великой Отечественной войны события – победы Советской Армии в Сталинградской битве.

Участник боев за город на Волге, сибиряк, четыре года проливавший кровь и пот, защищая страну от фашистов, кавалер боевых наград, Иван Ефремович не любит вспоминать о годах, вырванных из молодости, годах, когда все разговоры и думы в минуты затишья были об одном: «Останусь в живых или нет? Вернусь домой?». Не любит вспоминать, да и не хочет: ведь в его жизни длиною без малого в 90 лет была не только война, было много и хорошего, много того, о чем хочется вспоминать и рассказывать…

Все умели старики

Например, о детстве. Оно прошло в деревне Бузыканово Богучанского района. Рукосуевых в ней было немало, поэтому чаще всего членов одной родовой ветви звали не по фамилии, а по прозванию. Вот и Ваня родился в семье, членов которой все деревенские звали Макалятами – был у них предок Макаль, от него и прозвище закрепилось.

– У деда моего было два сына, у нашего отца – четверо детей, – вспоминает Иван Ефремович. – Деревня, сами понимаете. Отец с матерью с утра до вечера работали: то свое хозяйство, то колхозное, мы росли сами по себе. Летом совсем маленьких родители с собой на поле, на покос брали, а чуть постарше стали – уже дома одни оставались, еще и какое-нибудь поручение выполняли.

А работы в деревне было непочатый край. В 20-е годы XX века в стране шел процесс коллективизации. В Бузыканово активно разрабатывались поля для посева, делались дороги, позже – строились фермы. Практически все вручную, топором. Сельхозтехнику, которая ценилась на вес золота, покупали в Канске. Чтобы доставить в деревню веялку, жатку или что другое, мужики совершали целое путешествие. На лошадях добирались до города, останавливались на постоялых дворах, где их уже знали, совершали покупку – и обратно снова конным ходом.

Многое из необходимого в деревенской жизни инвентаря выходило из-под умелых рук кузнеца. Поэтому на деревне он первый человек был. Самокованное железо, гвозди, подковы, скобы… Горит горн, раздуваются меха, а кузнец держит клещи, в которых зажата раскаленная болванка. Опускается тяжелый молот на наковальню, раз – другой – третий, и – вот тебе кольцо для сбруи, вот тебе – серп для жатвы. Частенько Ваня вместе с дружками прибегал на окраину деревни (кузницы для пожарной безопасности всегда строили подальше от жилья, в овраге или рядом с речкой), чтобы понаблюдать за завораживающим процессом.

Еще одно место в деревне было, куда любили ребятишки заглядывать – это магазин. Он располагался в одной из половин большого пятистенного дома Рукосуевых. Торговал в нем мужчина по имени Иван, товар свой также привозил из Канска: материал на платья да рубахи, посуду, мелочевку разную, в хозяйстве нужную. Разложенные на прилавках вещи ребятня с интересом разглядывала, а, приметив цветастый отрез, уже воображала себя в новой юбке или рубахе.

– Что вы, обнова – это всегда событие было, особенно для детей, – улыбается Иван Ефремович. – Чаще всего старалась мама к празднику чем-нибудь порадовать. На рубахи материал в магазине покупали, а штаны холщовые шили из самотканого льняного полотна, окрашенного в темный цвет.

Сапог не было, вместо них – сшитые деревенскими умельцами бродешки или черочки из кожи, тоже выделанной вручную.

– Все делали сами наши старики. Обувь шили, шапки, верхнюю одежду. Валенки катали, конскую упряжь мастерили. Все умели, и нас всему учили.

Помимо грамоты житейской крестьянской осваивали деревенские ребятишки и грамоту книжную. В Бузыканово только начальная школа была: четыре класса Ваня отучился, дальше – в Чадобец. Еще не окончился учебный год, как сбежали они с другом из школы домой: неинтересно как-то, уж лучше в колхозе работать.